2+2

“Вероничка, солнышко мое, ну не расстраивайся. Мне эта курица пафосная самому очень не нравится. Чуть позже встретимся и все обсудим. И вообще, ты же прекрасно понимаешь, что это все ради нашего с тобой будущего! Надо просто немного потерпеть”.

Угу. Потерпеть. Сказочно, просто замечательно.

Прикусив губу я быстро напечатала ответ:

“Значит то, что я теперь буду жить в одной квартире с этим неадекватом, тебя не смущает?!”

На этот раз Селиванов долго молчал, а потом, наконец, ответил:

“Мне кажется, что ты утрируешь”.

Я злобно тыкнула в телефон, набирая гневное послание, но отправить не смогла: пришло сообщение от оператора, поздравляющее меня с роумингом и сообщающее, что средства на счету закончились.

Просто апофеоз, блин!

Над ухом вкрадчиво протянули:

– Ма шер-р-р, у нас разборочки с милым ботаником? Ничего, что неадекват немного полюбопытствовал?

Это французское обращение было таким мягким, раскатистым, словно мурлыканье большого кота, что выбесило меня еще больше.

– Я тебе не дорогая!

– Согласен. Мне это слово не нравится. А вот “ма шер-р-р”… Именно так, с длинной “р-р-р” – очень даже.

Я сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая нервишки, а после, не вступая в дальнейшую полемику, доступно объяснилась с Никитой на языке жестов, повернувшись и показав ему оттопыренный средний палец.

Еще больше меня шокировало то, что Данилов перехватил мою руку и, подавшись вперед, поцеловал подушечку отставленного пальца.

– Это мило, детка.

Краска сразу хлынула к щекам, зажигая яркий, как и у всех рыжих, румянец.

Честно, я даже не знала, как на такое реагировать!

К счастью, и не пришлось: автомобиль наконец-то затормозил, и водитель радостно сообщил, что мы приехали.

Именно в этот момент, когда пришла пора рассчитываться за проезд, я осознала, что платить-то и нечем…

Но и здесь меня спас ненавистный Данилов. Он протянул индусу сорок баксов и, вновь щелкнув меня по сережке, велел:

– Выбирайся, ма шер. Пойдем смотреть пожалованную с барского плеча жилплощадь.

Кто бы говорил про барские плечи… Сам-то ректорский сынок и, если бы не протекторат папочки, ни за что бы тут не оказался!

Впрочем, даже под влиянием кипящих эмоций я понимала, что грешу против реальности. Похоже, слова Селина о том, что это не просто гад, а умный гад, оказались правдой. Английский у него едва ли не лучше, чем у Вовки. Чище так точно.

И вообще, судя по всему, Никиту сложно напугать превратностями судьбы – вон как он спокойно доставил нас к месту назначения.

Я выбралась из машины, открыла багажник и даже протянула руку за своим чемоданом, когда позади раздался безмерно раздражающий голос с ленивыми нотками:

– Никс, а хочешь ребус?

– Какой? – с показным спокойствием спросила я, с пыхтением подтаскивая к себе тяжелую поклажу.

– Простой. Знаешь, что я не смогу делать, если обе мои руки будут заняты багажом?

– Что?

– Лапать тебя за задницу! А мне хочется, поверь! Особенно когда ты так завлекательно изображаешь из себя феминистку в попытке самостоятельно достать тяжеленный чемодан. Так что выбор за тобой. Или ты идешь без сумок и твоя попка в целости и сохранности, или…

Многозначительная пауза намекала, что стоит вспомнить первую часть “ребуса”.

Боженька, дай мне сил, а?!

К счастью, больше зубоскалить он не стал. Забрал наши вещи и, даже не глядя на меня, двинулся ко входу в здание. Дом был хорош. Новый, с причудливым дизайном и чистой парадной, в которой нас и встречала средних лет дама с профессионально-радостной улыбкой.

После недолгого обмена любезностями она передала нам два экземпляра ключей и два конверта с, так сказать, “инструкциями для новоприбывших”. А потом попрощалась до завтра, пообещав, что мы встретимся в университете, и ушла.

– М-да. – Никита покрутил бумаги и, сунув мне свои экземпляры, двинул к лифтам. – Давай поторопимся. Дико хочу в душ.

– Я первая! – несмотря на все обиды и дикое раздражение, которое вызывал у меня Данилов, я чуть смирила тон и уже спокойнее проговорила: – Мечтаю об этом последние несколько часов. Я быстро.

– Как скажешь, – кивнул Данилов, даже не попытавшись спорить.

Глава 4

Наша квартира располагалась на самом верхнем, пятнадцатом этаже. Просторная, трехкомнатная, с большой кухней-гостиной и уютными спальнями, в которых даже стояли столы и удобные кожаные кресла. Сразу видно – понимали, что мы тут учиться будем!

В гостиной, как на нейтральной территории, нашелся огромный угловой диван и висела плазма в половину стены. Из окон открывался потрясающий вид на ночной город.

Папа Лариски явно не поскупился на комфорт дочурки.

Лариска… Она была где-то там, среди огней большого города. С моим Вовой.

– Ты не против, если я возьму первую комнату от входа? – спросила у Никиты не оборачиваясь.