2/3 успеха

— Надо было все-таки предварительно договориться с ней по телефону, — вслух подумал Павлик, третий раз нажимая на звонок. — Кажется, никого нет.

— Задним умом крепок! — фыркнула раздраженно сестра. — Конечно, надо было, я и пыталась, да меня соединяли то с прачечной, то еще с чем-то, всякий раз не туда попадала, ну и кончилось терпение!

— Что ж, попробуем еще раз, — сказал Павлик и только приготовился позвонить четвертый раз, как одна из половинок двери приоткрылась и в нее выглянула какая-то женщина.

— Мы к пани Наховской, — вежливо присев, сказала Яночка.

— Это я, — ответила женщина. — Слушаю вас.

Была она уже немолода, среднего роста, волосы с проседью и голубые глаза... Голубые глаза женщины смотрели на детей с каким-то странным выражением, как-то так непонятно... И вопрос она задала сквозь стиснутые зубы, что тоже плохо сочеталось с ее милым, приятным лицом. У Яночки создалось впечатление, что женщина вот-вот захлопнет дверь и больше не откроет, надо побыстрее изложить ей суть дела. И девочка затараторила:

— Наша фамилия Хабрович, мы внуки Романа Хабровича, эксперта по маркам, он ваш знакомый. Вот мы и пришли кое о чем спросить вас.., поговорить...

— О марках, — добавил Павлик.

Вздрогнув, пани Наховская дернулась, как будто с трудом удержавшись от того, чтобы не обернуться, высунулась немного в дверь и одними губами прошептала:

— Уходите скорее! А громко произнесла:

— Мне очень жаль, но передайте, пожалуйста, пану Хабровичу, что я больше не занимаюсь марками.

Яночка подумала, что, как видно, пани Наховская их не поняла, и попыталась вывести ее из заблуждения:

— Нет, проше пани. Это не дедушка обращается к вам через нас, а у нас к вам дело. Мы бы хотели спросить о пане Боровинском.

Сделав опять чуть заметный непонятный знак, пани Наховская снова произнесла громко и отчетливо:

— Я такого не знаю. Прошу извинить, я очень занята. Я очень больна. Я больше марками не занимаюсь.

Видя, что до ее маленьких гостей все еще не доходит, женщина на минутку отпустила крыло двери, выразительным жестом приложила палец к губам, потом той же свободной рукой не менее выразительным жестом велела им немедленно идти прочь, а сама громко сказала:

— Так что вы ошиблись, теперь я уже марками не занимаюсь. Всего хорошего!

И она захлопнула дверь.

Дети так и остались стоять, тупо уставившись на закрытую дверь. Прошло немало времени, пока Павлик втянул наконец шею в плечи и закрыл рот. Отойдя к лифту, дети обменялись впечатлениями.

— Кто-то там был, в прихожей, у нее за спиной, — сказал мальчик.

— Был и есть, — возразила девочка, — ведь никуда же не делся. Ты хоть видел кто? Вон как шею вытянул!

— Только кусочек какого-то мужчины. Слушай, что же все это значит? Она и в самом деле больна?

— Она смертельно напугана, — опять возразила сестра.

Брат с сестрой вошли в лифт, и Павлик нажал кнопку первого этажа.

— Ты думаешь? — с сомнением спросил он.

— Еще бы! Да ты что, слепой, что ли? Ведь по ее липу ясно видно! И в глазах такой страх! Я сначала тоже не сообразила, выскочила, как дура, с этим паном Боровинским. Эх, не надо было! Этот кто-то в ее квартире.., не знаю.., в общем, может ей что-то нехорошее сделать. Она хотела хоть нас уберечь!

— И ты думаешь, я так спокойно отсюда уеду? — возмутился Павлик. — Похоже, на нее действительно напали, надо спасать. Нажимай кнопку ее этажа! Нет, лучше второго!

В этот момент лифт с обычным своим подскоком остановился на первом этаже. Павлик тут же нажал снова кнопку второго.

Пока ехали, Яночка лихорадочно рассуждала:

— Напали вряд ли, тогда она прошептала бы нам «Милицию!» или «Помогите». Тут что-то другое...

— Так надо узнать, что именно! — кипятился брат.

— А как узнаешь? Ясно же, больше звонить в дверь нельзя.

— Проследим за теми, кто выйдет?

— Проследим, но спрячемся внизу! И старинный лифт опять стал медленно спускаться на первый этаж.

На первом этаже уже довольно долго дожидался лифта некий молодой человек. Звали его Доминик Левандовский, он недавно закончил институт и в настоящее время работал над диссертацией, тема которой была чрезвычайно актуальной: «Психология ребенка». Сквозь застекленную дверцу лифта пан Доминик разглядел в кабине мальчика и девочку, очень милых и на вид культурных детей, которые катались в лифте вверх и вниз, причем делали это безо всякого удовольствия. Явление чрезвычайно заинтересовало молодого научного работника. Неисповедимы тайны детской души! Возможно, данный случай представит новый интересный материал для будущей диссертации. Молодой ученый решил обязательно пообщаться с детьми. Если, разумеется, ему удастся их перехватить. Бдительно прислушиваясь к звукам, издаваемым лифтом, паи Доминик понял, что сейчас памятник старины движется опять вниз, и ученый на всякий случай заранее схватился за латунный шар ручки.

На уровне второго этажа Павлика осенило: