2-герой-2

Вопрос, вообще-то, вертелся на языке у Чандрагупты, вполне приличный вопрос, если задать его с соответствующей отеческой интонацией и другими словами… У фон Марца получилось очень резко и вызывающе — именно от деревянности тона, кроме того, все знали, как не терпит Сухоручко какого-либо уменьшения своего гордого имени. "Эге, — сообразил Кребень, — да они враги! А Сухоручко на столе фото держит, где они с фон Марцем в обнимку улыбаясь…" Встреча получалась очень поучительной для войсаула.

— Конечно жалко, господин тайный советник, — после неуловимой паузы ответил Сухоручко. — Только дело требует.

— Господа, — сказал Президент. — Спокойнее. Всем сейчас тяжело, а я не собираюсь растаскивать вас, как мальчишек, если вы опять сцепитесь. Извольте тогда выйти вон, господа…

Неизвестно, что собирались ответить Сухоручко, побелевший, и фон Марц, внешне спокойный. Скорее всего, они извинились бы. Но тут в дверь кабинета раздался стук. Чандрагупта поднял брови.

— Господин Президент, — пискнул женский голосок в приоткрывшуюся щель. — Извините, но к вам принцесса Элеонора… Она настаивает.

Чандрагупта, известный своей терпимостью, сдержался.

— Извините, господа… — начал он, и тут принцесса Элеонора Романова-Брюллова, ворвалась.

Через две недели принцессе должно было исполниться пятнадцать. Элеонора была умная, добрая девочка, лишь в меру испорченная высоким происхождением и предстоящим царствованием. Более того, она была вполне симпатичный ребенок, счастливо избежавший как угловатой неправильности черт мамы, так и неземной истонченной красоты папы. При дворе ее любили, причем не за то, что она принцесса, — пока что просто так.

— Дядя Чандра! — твердо сказала принцесса, приближаясь к столу и косясь на Кребня. — Простите, но у меня срочный вопрос. Доброе утро, господа. Можете сидеть. Дядя Чандра!

— Да, дитя мое, ваше высочество? — бархатно сказал Чандрагупта и принял ручку, и вытянул губы, и коснулся ими нежной кожи, прямо под драгоценными часиками, отметив походя время — 10.20.

— Дядя Чандра! — в третий раз произнесла принцесса Элеонора, но теперь голос дрожал, а за стеклами очков — точно таких же, как у Президента — текло с небольших хорошо очерченных глаз. — Во дворце слух, что погибла баба Лена Ларкин. Я звоню ей — автомат отвечает "Абонент недоступен". Я хочу все знать! Я требую! Пожалуйста, я вам приказываю мне все сказать! Ну что же вы молчите!

Сухоручко, много раз предлагавший Президенту почистить двор от сплетников, как всегда в самый неподходящий момент, неведомо как заполучающих строго секретную информацию, ухмыльнулся про себя. Генерал Ларкин очень любила принцессу, и та любила Ларкин, так, что Королева испытывала иногда самую настоящую материнскую ревность. Сухоручко часто задумывался, о природе феномена Хелен Джей, ведь он сам сколько раз нечувствительно подпадал под ее невероятное обаяние, только жесткий разум политика мог противостоять наваждению, или предварительная серьезная подготовка, как было в случае с Президентом три дня назад: Сухоручке пришлось применить почти все свои придворные способности и, во-первых, заранее создать у Президента мнение, а потом, во-вторых, обставить доклад Хелен Джей не как доклад, а как допрос… Ларкин заметила это и оценила. Она ничего не могла сделать. Она была уже подозреваемая, неблагонадежная. Космонавт и воин в мыслях и делах, она не могла не проиграть опытному интригану Сухоручке в коридорных наземных войнах. Интрига — сложное искусство, это как стрельба в мишень, тренировка нужна постоянная; Ларкин проиграла и отправилась в отпуск.

Тем временем, Чандрагупта решился.

— Элеонора, девочка, ваше высочество, — сказал он, оливковый лоб его пошел скорбными морщинами, голос понизился и плечи упали. — Эти господа явились ко мне и сообщили мне скорбную весть только что… Да, Элеонора, девочка, генерал баба Лена Ларкин погибла на Амальгаме в результате несчастного случая… Скорбь и ужас ещё не успели даже поселиться в наших сердцах, так внезапно и необратимо это случилось… Мужайтесь, ваше высочество, ибо мы, слуги народов и миров Галактики не имеем права на… девочка моя, Элеонора, успокойтесь… Фон Марц, черт побери, дайте же какой-нибудь воды!

Принцесса взахлеб рыдала на впалой сухой груди Президента. Фон Марц попытался сунуть ей в руку стакан, — она отпихнула его, стакан разбился. Чандрагупта по очереди посмотрел на посетителей, поджал губы и приподнял плечи. Сухоручко сказал:

— Господин Президент, разрешите мне и войсковому есаулу Кребню идти и исполнять ваши приказания.

— Идите и выполняйте, — ответил Чандрагупта. — И — адмирал! — тщательное расследование смерти нашей любимой Хелен Джей! Идите!.. Я вас вызову, встретимся через три часа, и первичные результаты расследования обстоятельств смерти генерала Ларкин должны уже у вас наличествовать! Идите!