2-герой-2

— Я, Матюша, спроса не боюсь, — сказал Полугай. — И перед кем угодно отвечу, не испугаюсь. Ушел Маллиган, и все тут. Это ж не военный корабль, а проходной двор! Ипподром какой-то! Здесь, оказывается, есть несколько частных взлетных площадок, кемпингов, для дальнобойщиков. Вот он и ушел от конвоя — не знаю, пока, как, и с дальнобойщиком усвистал. В неизвестном, на хер, направлении. Полчаса назад.

Кребень выругался.

— А не знаю, как он ушел от конвоя, потому как тут чуть мятеж не начался! — продолжал Полугай, сдерживаясь. — Крекерборг — сука… Матвей! Немедленно нужен мне приказ о смещении командования шипоносца. Немедленно. А Маллиган будет за мной. Присылай сюда казака командиром, а я уж музыкантишку твоего достану.

— Хоть номер грузовика выяснил?

— Выясню, блин. Полчаса прошло, дай время!

— Ладно… эх, все как дерьмо из-под копыта брызгами…

— Как там в Штабе?

— Да тут все в мыле. Лады, Кирьян, похвалить тебя не похвалишь, но я тебя знаю — лучше, значит, сделать было не можно. Мазу подержу. Сейчас я к Президенту. Понюхаю, что, как. Давай-ка через три часика снова встретимся, я разберусь с кадрами и вышлю подмогу. Держись. Какалова под охраной передашь моему курьеру. Он будет у тебя в шестнадцать двадцать две. Флаг.

— Какалов требует адвоката. И к нему рвется Крекерборг, он корабельный нотариус.

— Хрен по рылу! Именем Министра Обороны.

— Понял. Флаг.

Проектор выключился. Полугай вышел в рубку и немедленно наткнулся на того же урядника Ряхлова. На круглом лице урядника, реющим над великоватой ему кирасой спецкостюма, было написано что произошло нечто и все любимому и родному он тотчас и обскажет — как на духу.

— Что, урядник? — неласково спросил Полугай.

— Непорядок, господин войсковой есаул! — крикнул Ряхлов. — Извольте сами взглянуть!

— Где?

— А все вот на мониторчике у меня, господин войсковой есаул!

На мониторчике у Ряхлова и вправду был еще какой непорядок. Целую минуту Полугай взирал на непорядок молча, потом минуты две взирал, матерясь, а потом принялся шарить руками вокруг, позабыв, что шлем с коммуникатором он оставил у комбайна, на полу подле кресла. Урядник сообразил, метнулся и доставил шлем. Полугай криво насадил шлем на голову, ногтем выковырнул из ушка-захвата микрофон и прокашлялся. Надлежало все-таки держать себя в руках.

— Господин полковник Крекерборг, ответьте, будьте ласковы, инспектору Министерства Обороны войсковому есаулу Полугаю. И, если можно, по приватной связи.

Полугаю пришлось повторить вызов дважды, и он один знает, чего стоило ему еще раз выдержать спокойный, где-то даже и будничный, тон. Крекерборг все-таки ответил.

— Слушаю фас.

— Полковник! — сказал Полугай. — А что я тут у себя наблюдаю, вы не объясните?

— Утошните, фойсаул, о шем фы?

— Утошняю, полковник. Вот у меня тут просто исход евреев из Египта на мониторе. Прямо эвакуация идет на «Стратокастере». Что случилось? На айсберг налетели, а я и не заметил? Девять патрульников запрашивают разрешения на вылет, какие-то грузовики, — кстати, вроде бы я приказал опечатать частные терминалы? — два транспорта с прошедшей командой "Ключ на старт"? Что скажете?

— Йа не тумалль, как фы садатите потому фопрос. Это шасное тело. Намеренные покинутть порт «Страттокастерр» есть ныне шасные лицца. Мне потано польше семиттесяти рапортоф оп отстафке от рапотникк аякс, я их поттписалль. Они покитают порт флагман. Фот и фсе.

— Господин полковник! — сказал Полугай, сдерживаясь. — Приказываю вам задержать вылет всех кораблей.

— Йа не ослышалль? Фы — мне? Коспотин фойсаулль, йа фроте пы комантир «Стратокастерр», тейстфую такк какк считаю прафилльно, и йа не сопираюс опсуштатть с кем пы то ни пыло сфой решения. Настоллько-то я устаф снаю. Никакие отмен ни етиноко старта не путет. У фас фсе, коспотин Полукай?

Полугай зажмурился и выключил коммуникатор. Никаких инструкций по поводу такого поворота событий у него не было. Крекерборг, действительно, как и.о. командира и старший аякс на корабле, был в своем праве, а стандартный трудовой договор каждого оперработника Аякс позволял одностороннее расторжение его с любой стороны немедленно, как только душа пожелает. Как это не парадоксально, хорошо осведомленный Полугай, знал, что за последние пятнадцать лет ни одного расторжения не было. Да, подумал Полугай, и Ларкин, как живая, предстала перед ним. Похоже вы, госпожа Навь, настоящий командир, безо всяких. Хоть и баба. Но что же мне делать? Расхищение материальных ценностей, принадлежащих ППС!

— Коспотина фойскофого есаулль Полукай просит на сфясь полкофникк Крекерборг!

— Очень хорошо, полковник! — сказал, готовый кусать и рвать, Полугай. — Я как раз хотел вам звонить…