— Далее. Твой курьер, Матвей, заходит на посадку. Какалова в целости и сохранности ему передаст мой Гневнев.
— Стоп, отставить. А ты?
— Я принял решение выйти на охоту.
— Не понимаю. Внятнее, брыть!
— Я экспроприирую новый «конвой» и отправляюсь за Маллиганом. Рекомендации рекомендациями, но что-то мне подсказывает: хрена от него толку будет, от общегалактического розыска. Высшие силы, тра-та-тах, мне только еще не мешали, пикапу, трикапу, лорики, ерики! Если хочешь, погоны могу сдать своему вахтенному. Они тут меня и так пытались в лазарет упечь. По подозрению в критических аберрациях восприятия. Словом, Матвей, ты меня не первый парсек знаешь. Если Маллигана вообще возможно поймать — я приволоку его к тебе сам, я, и только я. Я его нюхом чую!
— Ты что, Киря, решил тут вендетту открыть?
— Понимай, как знаешь, Матвей.
— И с погонами ты всерьез?
— Уж это так.
— А если я тебя прикажу задержать?
— Тебе нужен Маллиган, или я тут хренотенью занимаюсь?
— Меньше страсти, войсаул.
— Ну думай. А возьму я с собой бабу Маллигановскую.
— Бабу Маллигановскую?
— У него невеста. Здесь, на шипоносце. Энди Костанди, техник. Я ее уже задержал. Втроем брали. Она с Уэльса, баба сильная. У меня есть план, Матвей, не беспокойся. Я, может, и не в себе, но я — по делу не в себе. Мне сна нет, пока я тварь не урою!