2-я книга. Сенсетивы Галана

– Сорки, а может быть мне вместо этого рассказать тебе о том, как всем нормальным людям в галактике, в том числе и на Зелоре, надоело Центральное Правительство со всеми его указами, а также свои собственные чиновники, по уши погрязшие в коррупции? Ну, так знай, если Анита прибудет на Зелор с красавцем мужем и они начнут рассказывать всем о том, что такое закон дома Роантидов и какие перспективы он сулит простым людям, бизнесменам и военным, то максимум через год они оба въедут в Букаристу верхом на белых скакунах и народ на руках внесёт их в президентский дворец, но уже как нового короля и королеву, а их дед будет упиваться свои торжеством. Зелор всего лишь три тысячи лет является президентской республикой и в обществе ещё жива память о тех днях, когда молодой король Михай железной рукой подавил сепаратизм и, заодно, сломил хребет казнокрадству.

Сорквик снова быстро переглянулся со своим пройдохой-министром, кивнул головой и буднично сказал:

– Ну, что же, Верди, этого для меня вполне достаточно. Я полагаю, что самой лучшей партией для княгини Кассерд будет не какой-то там паршивый барончик, а принц Тефалд. Он уже достаточно взрослый молодой человек и ему пора подумать о женитьбе. Думаю, что у княгини Кассерд также хватит рассудительности понять то, что под руку с ним она гораздо быстрее восстановит свои попранные права на трон, чем с каким-то обормотом.

Хотя я начал разыгрывать свой гамбит именно с таким дальним прицелом, мне пришлось притворно возмутиться:

– Сорки, чудовище! Ты бы сначала спросил у своего сына, нравится ему Анита или нет, а уже потом раскатывал губы на трон Зелора. Ведь это ему, а не тебе жить с этой девушкой.

Видимо, я был очень убедительным, раз его величество нетерпеливо отмахнулся от меня и прошипел:

– Принц Веридор, когда речь идёт об интересах империи, мой сын будет думать не о себе, а о них.

Только теперь Теффи, который был весь погружен в грёзы о белокурой красотке, встрепенулся и воскликнул, а точнее возопил во весь голос, словно умалишенный:

– Верди, молю тебя, сделай так, чтобы эта лунная красавица прилетела на Галан! Увидев её, я больше не смогу думать ни об одной женщине на свете.

Сердито махнув рукой, я прорычал:

– Ладно, черт с вами обоими, феодалы хреновы. Так уж и быть, Аниту я сюда заманю, а потом сами будете соблазнять её как троном Зелора, так и этим полоумным принцем.

Граф фрай-Элькаторн посмотрел на меня с укоризной и сказал вежливо, но с явным нажимом:

– Веридор, не будь слишком строг к Сорки и принцу Тефалду. Пойми же, наконец, Теффи действительно влюбился в эту девушку с первого взгляда. Разве ты не видишь этого? Ну, а что касается династических свойств этого брака, так оно и к лучшему. Если бы Теффи женился на какой-нибудь местной вертихвостке, то он хоть кому-нибудь, да, не угодил, а так уже никто не сможет бросить в него камень. Принцесса Анита внучка короля Михая, свергнутого негодяями из Центрального Правительства Галактического Союза и все галанцы будут мечтать о том дне, когда справедливость восторжествует и Роантиды помогут Кассеридам взойти на трон Зелора.

В одном Игги точно был прав. Если Теффи женится на Аните, тогда действительно уже никто не сможет бросить в него камнем. Она такому придурку этим же камнем голову и проломит. Чтобы это не было секретом для моих галанских друзей, которых мне удалось развести, как последних лохов, я поцокал языком, скорбно покивал головой и сказал:

– Бэкси, милочка, пусть Анита присоединится к нам хотя бы в виде голографического изображения.

Тотчас из буфета черного дерева вылетел небольшой монитор с голопроектором и стал моститься между Сорки и Тефалдом. Они шустро отодвинулись друг от друга и монитор с тихим жужжанием приземлился на диван. Пока Рунита наносила визиты своим новым подругам, мы с Бэкси добрых три часа мудрили над этой голограммой, стараясь сделать так, чтобы Анита была неотразима. Признаться, нам это удалось и когда моя бывшая любовница, одетая в пышное платье, села между отцом и сыном, то один глухо застонал, а второй задышал так шумно и сипло, словно у него случился приступ астмы. Сидя напротив них, я суровым голосом произнёс: