2. Идеальное Дело

— Маски на голове и кандалы на ногах у рапторов — магические приспособления, — быстро проговорила гоблинка, не отрывая возбужденного взгляда от застывших в напряжении экипажей. — Будет магическая команда, синхронно у всех зверей откинутся наверх маски и разомкнутся оковы — это и будет стартом Соревнований.

— Это произойдет одновременно с громким гонгом — не пропустишь, — дополнила подругу оркитянка, тоже выжидающе глядя на готовые к старту колесницы.

В это время над притихшим амфитеатром раздался громкий звон гонга, казалось проникший прямо в головной мозг, кандалы на рапторах распались ровно посередине, и теперь к каждой ноге ящера оказалась прикована короткая цепь, напоминающая издали шпору. Кожаные маски, прикрывающие голову и половину морды зверюг, откинулись назад (они оказались закреплены верхней частью на ошейнике, находящемся между затылком и шеей животного) и легли на толстые и длинные шеи. Рапторы завертели головами, и над амфитеатром раздался их жуткий визг, чем-то похожий на птичий гомон, от которого заложило уши и побежали неприятные мурашки по телу. Гонка началась.

Возницы почти одновременно изо всех сил хлестнули кнутами рапторов по бокам, и колесницы рванули с места. Но некоторых колесничих подвело это «почти». Из первого ряда все семь экипажей стартовали, а вот из второго с места сорвалось только четыре колесницы. С третьим рядом дело обстояло еще хуже — из семи экипажей смогло стартовать только три. Через пять секунд с момента старта по аренному эллипсу ехало четырнадцать колесниц, а на месте старта сцепились между собой шесть небольших динозавров.

Картина была презабавная. Рапторы пытались быть друг друга мягкими рукавицами, надетыми на их передние лапы, и кусать врагов закованными в железные намордники пастями. Естественно, драться у них получалось из рук вон плохо, но это ничуть не умаляло желания глупых тварей расправиться с сородичами. Еще драчливым созданиям сильно мешали повозки, жестко прикрепленные к их спинам, и звери образовали конструкцию, чем-то напоминающую цветок ромашки. Серединой цветка служили скакуны, безуспешно пытающиеся загрызть друг друга, а лепестками — оглобли с повозками на концах. Колесницы обладали завидной крепостью конструкции — разъяренные рапторы невзначай лупили мощными ногами и по оглоблям, и по повозкам — при этом ни одна оглобля не обломилась, да и все повозки оставались целы.

— Сейчас разнимать будут, — объявила гоблинка, не отрываясь от зрелища сцепившихся зверей.

— А можно под уздцы колесницу к финишу привезти? — поинтересовался я.

— Нет, везти разрешено только вбок и назад, вперед можно только ехать, — пояснила Лия, продолжая с интересом наблюдать за представлением.

«Как в регби с мячом», — почему-то подумал я, и тоже направил свой интерес на арену.

Неудачливые возницы уже спрыгнули с повозок и стояли рядом с местом свары наготове, щелкая в воздухе кнутами. Впрочем, в гущу никто не лез, резонно опасаясь получить случайно могучий пинок. Потом один возница улучил момент, сильно огрел своего скакуна кнутом вдоль спины, одновременно резко дернув за удила. Раптор попятился и через пять секунд выбрался из заварушки. Ловкий возница сразу же вскочил в повозку, и освободившийся экипаж помчался догонять основную группу.

Надо признаться в том, что скорость у колесниц была невысока. Догнать земного спринтера-стометровщика на этих экипажах скорее всего бы удалось, но не более того. Я отвлекся от стартовой свары и начал наблюдать за основной гонкой. Надо сказать, зрелище, в самом деле, оказалось интереснейшим.