2

Его пальцы на моих запястьях резко разжались, а другая рука мягко поставила меня на пол. Артур сделал шаг назад и посмотрел на меня взглядом, полным боли.

– Не уходи, – повторил он шёпотом, – Я прошу тебя.

– Ты недостаточно поигрался? – я одёрнула платье и пригладила смятую юбку, – Зачем я тебе нужна?

– С тобой я чувствую себя счастливым. Мне хорошо с тобой. Я лю..

– Заткнись, ради Бога! – перебила его я, не дав ему договорить, – Что ты можешь знать об этом? Живёшь с женщиной пять лет, а сам трахаешь бесплатных шлюх в своих поездках. Или это какой—то новый вид любви, о которой я ничего не знаю?

– Блять, ты можешь замолчать и послушать меня! – он резко встряхнул меня за плечи и взревел надрывным голосом, – Я живу с ней, потому что так надо. Но это скоро изменится, я обещаю.

Не сдержавшись, я расхохоталась. Нет, правда, слышать подобное было смешно.

– А зачем тебе что—то менять? – спросила я между приступами истерического хохота, – Тебе разве не хорошо и удобно так? С одной жить, трахать другую. Ну или других, у тебя же большой сексуальный аппетит. Что ты изменишь? Ты думаешь, я останусь в Москве, и буду ждать как она; уходить, когда тебе надо и возвращаться обратно? Это смешно. Ты мне не нужен.

Артур резко выпрямился и сжал мои плечи так сильно, что я заскулила.

– Не нужен?

– Нет, не нужен, – я кивнула и поморщилась от боли, думая о том, что опять у меня будут синяки.

– Не нужен? – он изогнул бровь и ухмыльнулся.

– Ты что, тупой? Тебе объяснить значение слов: «Не нуж…» – меня снова заткнули, прижав к разгорячённому мужскому телу.

– Докажи, что не нужен, и тогда отпущу, – Артур поцеловал меня, а потом прикусил мочку на моём ухе.

Молния на моём платье медленно поползла вниз, обнажённую спину обдало прохладным воздухом. Я вцепилась в ткань его рубашки на груди, сминая её пальцами; и сдавленно застонала, когда его язык прошёлся по чувствительной коже под подбородком.

– Нет, – смогла прошептать я, когда ловкие пальцы начали пощипывать мой сосок и кожу на груди, – Остановись.

– Ты этого не хочешь, – пробормотал он, снова обрушиваясь на мой рот поцелуем.

Всё остальное было как в дымке. Я чувствовала, как мои пальцы расстёгивают маленькие белые пуговицы и отрывают резкими движениями те, которые им не поддаются. Я ощущала каждое, даже мимолётное, прикосновение; горячую грудь на моей груди; ладони, сжимающие мои ягодицы, когда меня подняли в воздух. Я слышала сдавленные стоны и свои собственные всхлипы; чувствовала скольжение мужского тела по своему телу и шорох простыней на коже.

Он сжимал меня до боли, оставляя отпечатки своих ладоней на бёдрах, талии и шее. Что—то хрипло шептал в темноте; покусывал мои губы, плечи, соски и даже кое—что ниже. Я могла только ахать от удовольствия и мурлыкать ему в ответ.

– Скажи, что нужен, – пробормотал он, наполняя меня во всех мыслимых и немыслимых смыслах, – Скажи.

– Нужен, нужен, – смогла прохрипеть я, когда его бёдра задвигались в быстром темпе, не давая даже секунды опомниться, – Нуже—е—ен, – прокричала я в темноту, царапая его плечи ногтями.

И снова чёткое давление, идеальный ритм. То медленно—медленно, сжимая меня в объятиях; то быстро—быстро, чуть отстранившись и обхватив мои ноги ладонями. Снова медленно и снова быстро, пока я не начала задыхаться от бессилия и ощущения, что меня разрывает на части.

Кто я? Чёрная дыра, я начала впитывать всё вокруг, до тех пор, пока меня не переполнило, и я не взорвалась; оставляя после себя мириады звёзд и созвездий, галактик и солнечного света. Всё, что я могла – это кричать, сжиматься и выгибать спину, кусать свои губы и биться головой о мягкий матрас.

Где я? Если это космос, то почему он такой светлый и красочный? Почему я могу видеть радугу в чёрном небе; почему она переливается миллионом оттенков? Красный переходит в алый, багряный, бордовый; жёлтый отливает золотом; голубой похож на лазурь и плавно перетекает во все цвета бирюзы. А оранжевый… Он прекрасен, как чистый янтарь – светлый, прозрачный и дающий ровные блики в этой темноте; такой похожий на глаза человека, которого я…

– Люблю тебя, – шепчет знакомый голос, – Люблю.

Моя новорождённая вселенная снова взрывается, окрашивается в новые оттенки и наполняется счастьем. Я хочу оторвать частичку неё и поделиться этим со всем миром; подарить ему кусочек моего счастья.

«Я могу это сделать» – думаю я, – «Я напишу о ней».

6

На следующее утро я сидела в уютном ресторанчике где—то в центре Москвы, и баловалась вкусным тирамису, запивая его горячим и крепким кофе. На самом деле, было уже после обеда, но я проснулась всего полтора часа назад, поэтому для меня всё ещё было утро.

– Вкусно? – с довольной улыбкой спросил Артур, наблюдая, как я облизываю ложку.

– Очень. А тебе? – я кивнула на его бифштекс с кровью и поёжилась, – Как ты ешь мясо на завтрак?

– Ну, – Артур улыбнулся, – Люди же едят на завтрак бекон, а бекон – это тоже мясо.

– Логично, – буркнула я.

– Хочешь ещё чего—нибудь?