20 великих людей, изменивших мир

Я была сложным человеком, не спорю, но далеко не робкого десятка, так что записалась в патруль, дежуривший во время воздушных налётов. В 1942 году я присоединилась к группе исследователей, изучавших углеродные волокна. Некоторые мои находки послужили улучшению противогазов, а много лет спустя были использованы при создании космических кораблей.

Затем я перебралась в Париж, чтобы работать с кристаллографом Жаком Мерингом. Он научил меня использовать рентгеновскую дифракцию как способ «фотографировать» расположение атомов в твёрдом теле, таком как графит или алмаз, и таким образом воссоздавать состав их молекул. Наконец, я выиграла стипендию в лондонском Королевском колледже, где проводили исследование ДНК, и смогла применить этот метод, благодаря которому прославилась на всю Европу.

Хочешь стать как Розалинд? Внимательно вглядывайся вглубь вещей, и каждый раз ты будешь замечать что-нибудь новое.

ДНК – молекула простая, но совершенно необычная: в ней заключены «инструкции» на всю жизнь для любого земного организма. Здесь записан даже цвет глаз, волос или кожи, которые мы однажды передадим своим детям. В те дни строение ДНК было великой загадкой, и лучшие учёные мира соперничали, кто первым её раскроет.

В Королевском колледже я столкнулась с ужасной средой, где безраздельно царили мужчины. Только подумайте: женщинам даже не разрешалось обедать вместе со всеми! Я немедленно поспорила с Морисом Уилкинсом – коллегой, который был убеждён, что я нахожусь там в качестве его ассистента. Некоторое время спустя учёные Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик, работавшие над той же задачей в соседней лаборатории, пригласили нас посмотреть на маленькую модель ДНК, которую они построили после конференции, где я высказала предположение, что она имеет вид двойной спирали. Но я всегда и во всём любила точность и потому раскритиковала их версию: «У нас недостаточно данных: на сегодня эта модель недостоверна». В последующие месяцы я много работала над созданием более мощного аппарата для рентгеновской дифракции. И в один прекрасный день, после сотни часов напряжённой работы и тревожного ожидания, я получила превосходное фото. Структура молекулы ДНК, которую мы исследовали так долго, была передо мной, и это была… двойная спираль! Я занесла это изображение в каталог как «Фото 51» и аккуратно положила его в ящик, планируя опубликовать его только после завершения более тщательных исследований.

Уилкинс, однако, нашёл этот снимок и без моего ведома показал его Уотсону и Крику: «Вот доказательство! Я похитил его у нашей „смуглой леди“!» Те двое очень обрадовались и опубликовали статью в Nature – престижном научном журнале.

9 лет спустя, в 1962 году, Нобелевская премия за открытие структуры ДНК была присуждена Уотсону, Крику и Уилкинсу. На церемонии в Стокгольме никто из них не упомянул мой вклад. Я тоже ничего не могла сказать в свою защиту – рак погубил меня в молодом возрасте. Наверное, сказалось продолжительное воздействие рентгеновского излучения. В том, что эти учёные промолчали, нет ничего удивительного: конечно, это были мужчины большого ума, но слишком завистливые и предвзятые. Для них я была всего лишь «ужасной мегерой Рози», которой следует «больше следить за своими волосами, как полагается настоящей женщине» и «знать своё место». Но вот что я вам скажу: я поняла, что «волшебную страну» можно создать только вместе. Это как остров, где все учёные работают заодно на службе у человечества. И я вовсе не хочу, чтобы меня считали учёным-неудачником, у которого увели Нобелевскую премию.

Думаешь, всё это звучит несколько противоречиво? Ты прав. В конце концов все мы дети противоречия. Дело в том, что двойная спираль ДНК, или, если угодно, «секрет нашей жизни», состоит из двух нитей, которые движутся в разных направлениях и никогда не пересекаются.

Стивен Хокинг

Физик и космолог

Оксфорд, Великобритания, 1942 г. – Кембридж, Великобритания, 2018 г.

Великий учёный, объяснивший возникновение и конец Вселенной

Я родился ровно через 300 лет после смерти Галилео Галилея и горжусь этим, ведь я всегда восхищался этим великим учёным.

Однако в тот же день в мире родилось ещё по меньшей мере 200 000 человек, и мне любопытно, интересовался ли кто-нибудь из них астрономией?

Шутки в сторону: в детстве я был очень любознательным, хотя в 9 лет учился едва ли не хуже всех в классе. Собрав деньги, подаренные мне на дни рождения и разные праздники, я купил себе электрический поезд и всё время то собирал, то разбирал его, чтобы понять, как он работает. Той же участи подвергались все радиоприёмники и часы, которые попадали мне в руки. Вот почему, несмотря на мои плохие оценки, одноклассники прозвали меня Эйнштейном. Став старше, я очень полюбил математику.