#20 восьмая

— Если она от тебя убежит, я тебя убью, — прояснил я ситуацию и чуть ли не бегом направился к магазину, где продавались газеты, жевательная резинка, сигареты и то, что мне требовалось — вода в бутылках, покрывшихся инеем в холодильнике. Слава богу, очереди не было. Я взял две «Evian» и вернулся к водителю, который, как клещ, вцепился Ларионовой в руку. Перехватив мой взбешенный взгляд (ага, я вообще долго отхожу от приступов ярости), Антон сглотнул и отпустил локоть Лены:

— Это я… что бы она…

— …не ушла, — закончил я фразу. — Молодец. А теперь иди к машине и подгоняй «тачку» к центральному входу. Мы сейчас выйдем.

Водитель моргнул, кивнул и пулей рванул на стоянку.

— Спасибо, — прошептала Ларионова.

— Не за что. Покажи мне скулу.

Лена хлюпнула носом, но приказу подчинилась. И я увидел те самые, сводящие меня с ума, глаза и наливающуюся синяком щёку.

— Мать его так, а? — прошипел я и вручил ей бутылку. — Приложи к щеке. Когда бутылка нагреется, дам другую, холодную.

— Ой, жжёт, — ойкнула Ларионова.

— Так и должно быть. Держи, синяк быстрей сойдет.

— Бывший хулиган? — грустно осведомилась Лена, прижимая к лицу «Evian».

— Нет, вечный отличник, — огрызнулся я. — А теперь пошли к машине.

Она снова послушалась и позволила отвести её к выходу. «Ауди» уже был на месте. Я открыл заднюю дверь:

— Садись.

— К-куда мы поедем?

— На квартиру к твоему кабану. Заберешь свои вещи, потом я поеду в гостиницу, а водитель отвезёт тебя домой.

— Но это Макс у меня живет, — прошептала она.

— Что? — И тут я схватился за голову. Ирония судьбы: Ларионова считала «альфонсом» меня, когда эта стокилограммовая тварь каталась на её шее.

— Знаешь, Лен, — проникновенно начал я, — я всё понять не могу: ну, что я такого сделал, чтобы судьба все время подносила мне тебя, а?

— Ты что имеешь в виду? — окрысилась Ларионова.

— Я имею в виду, что в этом случае я, вместо того, чтобы забыть о тебе, поеду к тебе домой. Потому что этот придурок, оклемавшись, приедет к тебе, забирать свои вещи.

— И — что? — не поняла она.

— И то, что он снова тебя ударит.

— Он не будет, — помотала головой она. — Макс не такой.

— А какой, Лена? — Я был готов придушить её. — Очнись: он. Поднял. На тебя. Руку. А значит, он еще раз ударит тебя.

— Откуда ты это знаешь? — Её глаза внимательно смотрели на меня. Потом они переместились на мой шрам на скуле. — Это… откуда?

— Откуда надо.

— Я с тобой к себе не поеду, — возмутилась Лена.

— Я тебя сейчас силой в «Ауди» засуну, — пообещал я ей. Ларионова передернула плечами и, изображая обиженную, уселась внутрь.

— Меня до ближайшей стоянки такси, — распорядилась она.

— Нас обоих до Ленинского проспекта, дом сто пять, — перебил я её, устраиваясь рядом. Нет, не за тем, чтобы пообжиматься, а, чтобы она не сбежала от меня на ближайшем же светофоре.

— Что? — ахнула Ларионова. — Ты что, и адрес мой знаешь?

— Я вообще много чего про тебя знаю.

— Кто тебе дал мой адрес?

— А я вчера звонил в детективное агентство. Хотел разобраться, что за дела у тебя с «Systems One» и что не так с твоей жизнью.

— Ну и как, разобрался? — взбесилась она.

— Разобрался. И теперь у меня к тебе только один вопрос. Не подскажешь, кто сделал эту запись и прислал её твоему архитектору?

Пауза. Глаза в глаза. Поняв, что я ни во что не играю, Ларионова прошептала:

— Света Аверина.

— Да ну? А номер-то у неё откуда?

— А я звонила с её телефона Максу.

— Зачем?

— Сказать… ему, что я по нему… соскучилась.

— Молодец, Ларионова. — Других слов у меня для неё не было.

— А ты дурак, — Лена отвернулась к окну.

Я повернулся к другому.

В полнейшей тишине (если не считать музыку, под которую Антон любить гонять по Москве) мы доехали до типичной «пятнадцатиэтажки», спрятанной между традиционным для спальных районов «Перекрестком» и кучей палаток. У дома было три подъезда.

— У какого остановиться? — приглушил музыку Антон.

Ларионова промолчала.

— У первого, — ответил я.

Антон лихо притормозил, открыл ей дверь, вытащил из багажника вещи.

— Алексей Михайлович, а может, мне вас подождать? — многозначительно спросил он.

— Нет.

— Ну, хорошо, — Антон пожал мне руку, взял деньги, кивнул Лене, и его машина исчезла в подступающей темноте, точно привидение с красными фарами.

— Веди, — предложил я Ларионовой.

— А ты водителя зря отпустил, — блеснула она глазами. — Я тебя к себе вообще-то не приглашала.

— Значит, буду на лестнице ночевать.

— Тебя соседи в милицию сдадут.

— А ещё я могу позвонить твоему папе. Расскажу ему про твоего Макса и объясню, что я тут сейчас делаю. Так устроит? — Я полез в карман за мобильным. Ларионова побледнела.

— Ладно, пойдем, — смирилась она. — Но ты ведь не будешь, ну…

— Я с тобой уже ничего и никогда не буду!