2000 № 06

— Даже мама забеспокоилась: «Что происходит, — говорит, — Николаев, Леонов уже генералы, Попович тоже, а ты все в полковниках». А я ей сказал: «Не волнуйся, еще маршалом буду!» В 1975 году мне присвоили генерала, потом генерал-лейтенанта, и мама успокоилась… Я начал служить в Главном управлении космических исследований Министерства обороны. Оно больше известно как ГУКОС, в нем создавались «космические войска».

— А не выглядело это так: командующий есть, а войска нет?

— «Космические войска» складывались постепенно. Сначала их организовали в Войсках стратегического назначения. Но со временем выяснилось, что между ракетчиками и нами — существенная разница и объединяет нас только территория полигона. Ракетчикам надо пустить ракету, и их задача выполнена, а наша работа после пуска только начинается. Мы выполняли задачи в интересах Вооруженных Сил. Через некоторое время «космические войска» отделились от ракетных и стали самостоятельными.

— Понятно, что работы хватало. Но эти годы из жизни Германа Титова почти неизвестны широкой публике. Что хотелось бы выделить?

— Все было интересно. Лет семь я был заместителем командующего по опытно-конструкторской и исследовательской работе. Все новое шло ко мне. Чтобы создать, к примеру, спутник, нужны монтажно-испытательный корпус, старт для нового носителя, новый измерительный пункт и так далее. И всем этим приходилось заниматься. Многое в работе было связано со строительством, и подчас приходилось начинать буквально с первого колышка в степи… А потом, когда я стал первым заместителем командующего, опять-таки опытные работы были переданы мне…

— Мне рассказывал академик Уткин, что вы плодотворно работали вместе над «Зенитом»…

— Владимир Федорович Уткин называл эту ракету «носитель XXI века», и я с ним согласен. Меня назначили председателем Правительственной комиссии по испытаниям «Зенита». За эту работу я получил Ленинскую премию. В общей сложности за создание комплекса «Зенит» были присуждены, по-моему, две Ленинские и три Государственные премии. Так что не случайно именно его выбрали для «морского старта». В этом проекте участвовали США, Россия, Украина и Норвегия. Первые пуски с морского космодрома прошли успешно. За тем, как стартует «Зенит», наблюдал весь мир.

— И все же у меня такое впечатление, что в военной области за последние десять лет ничего нового не появилось.

— К сожалению, это так. Да и в пилотируемой космонавтике мы не можем похвастаться чем-то новым. По-прежнему летает «Союз-Т». По этому кораблю я тоже был председателем комиссии! С тех пор столько лет прошло! Кажется, что работы «застыли»…

— Кстати, а почему появилась буква «Т»?

— «Т» означает «транспортный», это новая модификация пилотируемого корабля. Правда, шутники называли «Союз-Т» — «Союз — Титов».

— Что же произошло в 1991 году?

— Написал рапорт об увольнении из армии. «Перестройку» я не понимал и не принимал. Устал от постоянной и бессмысленной борьбы. Да и «маршальский жезл» вдруг замаячил впереди, а я ведь маме обещал, что стану маршалом. Мне предложили должность начальника Академии Можайского в Ленинграде. Но жена вдруг взбунтовалась: «Дети в Москве, а мы уедем? Нет, не хочу…» Это было для меня неожиданным, и я решил остановиться, осмотреться — нельзя же постоянно лететь по жизни…

— Рапорт министр подписал сразу?

— Он меня вызвал и попросил подождать до октября… Только позже я понял, что имел в виду Язов: впереди были августовские события…

— А следующий министр вызывал?

— Нет, Шапошников просто подписал мой рапорт, и я стал гражданским человеком.

— Потом судьба занесла в Госдуму?

— Это случилось в 1995 году. Перед тем у меня появилась возможность отдохнуть, почитать книги, побыть дома. Потом поработал в Комитете по конверсии. Когда предложили избираться в Думу вместо погибшего депутата, попробовал, увидел, что люди мне доверяют, надеются, что смогу им помочь. Честно говоря, сначала обстановка в Думе мне очень не понравилась, но постепенно втянулся в эту трудную работу.

— А космонавтика остается лишь воспоминанием?