2000 № 9

Жанр большинства произведений сборника можно определить как научно-фантастический анекдот. Таков цикл развеселых новелл Даниэля Клугера о космическом "пофигисте" и балагуре штурмане Кошкине, явно навеянный другим циклом - про инспектора Бел Амо-ра Бориса Штерна, рассказы о котором также представлены в книге (хотя справедливо вспомнить и серию Роберта Шекли про Арнольда и Грегора). Таковы рассказы Анта Скаландиса о "расейском" космопро-ходчике Касьяне Пролеткине, "космические" байки о фулетчиках Александра Етоева "Наши в космосе" и две новеллы Станислава Гимадеева. Близка к жанру анекдота и хорошо известная "гуслярская" повесть Кира. Булычева "Нужна свободная планета". А вот эротические экзерсисы Анта Скаландиса "Здравия желаем, товарищ Эрот!" и Павла Кузьменко "Заре навстречу" хотя местами и смешны, но изрядно отдают фельетонным душком раннего постперестроечья. Приятно удивил Александр Громов, чей рассказ "Идеальная кандидатура" продемонстрировал незнакомую сторону дарования этого писателя - юмористическую. Вошли в книгу и рассказы таких сильных авторов, как Андрей Саломатов ("Праздник зачатия") и Владимира Хлумова ("Кулповский меморандум"), своеобразно трактующих тему Контакта и место земной цивилизации в разношерстной космической семье. Хотелось бы упомянуть и "комедийную альтернативку" Михаила Тырина "Истукан", знакомую нашим читателям по публикации в "Если" (1998, № 6); в сборнике автор представил расширенный вариант повести о "коммерческом" путешествии русского купца по планетам.

Даниил Измайловский

Марина и Сергей ДЯЧЕНКО. АРМАГЕД-ДОМ. Москва: ОЛМА-ПРЕСС; 2000. - 415 с. (Серия "Иные миры"). 6000 экз.

Это печальная книга. Пожалуй, самая печальная из всего написанного авторами. Но и очень правдивая, несмотря на весь фантастический антураж.

...В этом мире каждые двадцать лет происходит глобальная катастрофа. Льется с неба огненный дождь, выползают из моря чудовища, извергаются вулканы... Людей спасает лишь появление таинственных Ворот, войдя в которые, можно переждать апокалипсис. Спасаются, увы, не все - Ворот немного, да и те открываются лишь на несколько часов. Выжившие восстанавливают разрушенное. Никакой прогресс невозможен, и так тянется больше тысячи лет. Чьих это рук дело, неизвестно. То ли гнев Божий, то ли космические пришельцы проводят загадочную селекцию человечества, или же разыгрались таинственные силы природы...

Трагичность этого мира вплетена в трагическую судьбу Лиды Сотовой. Девчонка в начале романа, дряхлая старуха в конце, она пытается найти во всем происходящем смысл, ответ на вопрос: за что? Кидаясь то в науку, то в политику, переживая одну личную драму за другой, падая и возносясь, Лида не может, подобно большинству, смириться с реальностью и в то же время бессильна не только ее изменить,.но и просто понять.

Авторы, признанные мастера по созданию психологической достоверности, в этом романе добились большего. Лида лишь поначалу напоминает романтических девушек из "Ведьминого века", "Пещеры", "Ритуала". Взрослея, она меняется, ее психологический портрет становится все более глубоким, неоднозначным... Впрочем, в такой черно-белой системе координат вообще никого из героев "Армагед-дома" нельзя оценивать. Они ведь не винтики сложной социально-этической конструкции, а живые люди, не укладывающиеся в ими же придуманные схемы.

Они безнадежно бьются над разгадкой своего жестокого бытия. Чаще всего впустую гонятся за миражом, но все же им удается ухватить краешек ответа - и тогда апокалипсис отменяется. Надолго ли - никто не знает, в том числе и авторы.

Виталий Каплан

КРИТИКА

Евгений ХАРИТОНОВ. БЕГ ПО КРУГУ (Субъективные мысли вокруг и около)

Журнал продолжает дискуссию, начатую статьями Э.Геворкяна («Если» № 2, 2000 г.) и А.Ройфе («Если» № 3), о проблемах современной фантастики и ее месте в общем литературном процессе.

1.

Однажды автор этих заметок предложил одному уважаемому толстому литературному журналу опубликовать перевод новеллы талантливого зарубежного автора. Новелла была фантастическая. Но процент собственно фантастики был в ней настолько мал, а качественной литературы - настолько высок, что я и не сомневался: рассказ как раз для этого журнала. Но мои иллюзии в прах разрушил редактор отдела прозы. Его резолюция сражала наповал уже замысловатостью формулировки: «Да, это действительно хорошая проза... Но ведь это фантастика, а ее мы не печатаем». Блестящая в своем роде реплика - с двойным дном. Мечта лингвиста-структуралиста! Она бы понравилась покойному Ю.М.Лотману. Но и пугающе-на-стораживающая одновременно, ведь в ней озвучена оппозиция «проза» - «фантастика». Если вы полагаете, что подобный случай единичен, то сильно заблуждаетесь.