2000 символов

Это такая фишка, изюминка и один из пунктов хорошего контента для Инстаграма*. Обязательно растянутые на несколько постов часы жизни. На грани или как по маслу.

Здесь только два варианта.

Конечно же, я написала свою историю. И эта заметка в телефоне датируется 13 января 2018 года, то есть спустя день.

И написала я её для себя, чтобы, увидев те сумбурные предложения, вспомнить, как дрожали руки, срывался голос, и я впервые не сняла кольца с безымянного пальца на ночь.

Потому что до этого я читала истории родов нравоучительные или повествовательные. Читала взахлёб в первые 5 минут, а потом остановилась и поняла, что, конечно, никогда не пожелаю себе того, что написано здесь, и буду надеяться, что будет всё так, как рассказано тут.

Но, на самом деле, я не знаю, как будет.

И я не готова сейчас переживать чей-то ужас или восторг со всей своей впечатлительностью. Я просто хочу узнать, как будет, ни с кем не сравнивая, не соревнуясь и не сопоставляя.

Давно хотела написать то, что я об этом думаю.

И пусть у меня всегда будет история, которую будут знать только те, кто, по моему мнению, действительно, в этом заинтересован.

Так что эти слова вообще не о родах.

Благодарите свою судьбу за ИМЕННО ВАШ путь, которым вы идёте. Потому что это незабываемо – однажды открыть заметки телефона и написать свою, личную, историю.

1 июня 2019, Санкт-Петербург

Думаю, детей нужно защищать и от всей этой взрослости, от скупости чувств, от надуманных рамок, в которые мы сами себя загоняем.

Нам многое «кажется», многое «а что подумают люди», «не получится», «не моё».⠀

Я так часто вижу, как родители преподносят себя на пьедестал из опыта, мудрости и всех этих «я лучше знаю!». Правда, кажется, что взрослый должен учить?

Но ведь это не мы умеем жить в радости и гармонии, если нам плохо – показывать, если счастливо – тоже.

Дети плачут навзрыд и у всех на виду, и они же смеются так, что папа неловко улыбается и говорит женщине неподалёку «она такая громкая, это пройдёт».

Мне посчастливилось вновь окунуться в этот волшебный мир, и я так рада, что сама ещё не так далеко ушла от жёлтых резиновых сапог, от прыжков по лужам, от качания на качелях и ещё не разучилась наигранно писклявым голосом говорить за игрушечную мышку в песочнице «О, я такая голодная, накормите меня!». Но да, я уже знаю, что мыши песок не едят и так не разговаривают.

И всё равно продолжаю это делать и даже уже не стесняюсь. Мне важно то, как бережно протягивают мышке лопатку с песком, как копают и при этом поют, как улыбаются, когда делятся, и как разводят руками, когда другой мальчик выхватывает игрушку. Это как маленькие уроки каждую секунду каждого дня. Как школа жизни, но не та, которой пугают, а такая, что если и жить, то только так.

Искренне, честно, целеустремленно.

Продолжать верить в силу своего голоса, характера и души.

Продолжать просто верить. Каждую секунду. И, даже если плачется, одним глазом подглядывать, вдруг родители всё-таки купили ту машинку.

9 июля 2019, Санкт-Петербург

Самые счастливые дети растут в простых семьях, где любовь, усталость, смех – это любовь, усталость и смех. И даже малыш это знает наверняка.

Никаких «пожалуй, буду делать вид, что счастлива, полна сил, весела ради приличия, мнения окружающих, самооценки». Нет.

Она говорит «я устала, прости» и садится на корточки, чтобы лучше разглядеть голубые глаза с тонкой каймой слёз. Берёт за руку. крепко-крепко сжимает маленькую ладошку и идёт по каменной дорожке в сторону дома. Она устала и не боится признаться в этом.

И для него это очень важно. Немного обидно, что не получилось ещё погулять. Начинается дождь. И это ведь так весело – сидеть на мокрой качели!

Но он идёт. Маленькими шажками по каменной дорожке в сторону дома.

С мамой, которая поделилась с ним тем, что у неё на душе.

Самые счастливые дети растут в простых семьях, где каждый день – это праздник честности.

25 мая 2020, Санкт-Петербург

Пока кто-то искренне признаётся, что устал от самоизоляции, что ходить в маске под майским солнцем – душно, а «как прежде» уже не будет, я читаю про то, что карантин (читай: самоизоляция) – это сродни декретному отпуску.

Критериев сравнения, конечно, не так много, но один из них – это минимум (читай: почти ноль) социальных контактов.

Мне почему-то всегда становится обидно, когда на декретный отпуск вешают ярлыки. И «минимум социальных контактов» – это один из них. Этим можно напугать, но слово «минимум» здесь, как и в случае с самоизоляцией, означает «перемены». Что-то и правда изменится и не без причины.

Я, конечно, не эксперт, потому что раньше (до декретного отпуска, кстати) считала себя полнейшим интровертом. Но социальные контакты имела и очень ими дорожила. И дорожу до сих пор.

Да, что-то изменилось.

Однажды, помнится, я загрустила, что теперь не могу гулять по ночному Петербургу (мечта любого романтика: закат, шум Невы, стихи вслух). Это была такая объёмная грусть, жгучая и моя.

Я имела на неё право.