2008_ 30 (578)

В отношении Торобкова есть слух, что его скоро освободят от должности и что он уже пакует чемоданы, так как… ждёт повышения. Так говорят злые языки, а на роток не накинешь платок. Соответственно, и освобождающееся место не останется пустым: на подхвате — Завольский (как это было, кстати, с Торобковым). Но ему не надо будет паковать чемоданы — он просто перейдёт в другой кабинет, попросторнее и посветлее. Так происходит освоение командных высот на муниципально-бытовом уровне недалёкими людьми. И это — тоже государственная политика: ведь и на самом верху всё происходит абсолютно идентично. Мы это лишний раз (лишний ли?) видели и осознали на недавних, я бы сказал, «дуплетных» выборах в конце прошлого и первой половине нынешнего годов.

Вот так повторяется, но уже в виде фарса, печальная и показательная история последних лет жизни Советского Союза, которая вынесла на поверхность общественной жизни зловонную пену в виде современной демократии.

Но и во всём этом, если смотреть диалектически, есть нечто положительное: значит (скоро или чуть позднее) и существующий режим обязан неминуемо рухнуть, ибо к этому, как мы выяснили, есть все необходимые объективные предпосылки.

Наконец, третий «герой» — главный редактор газеты А. Блинова. Не какой-нибудь редакторишка, а главный! Это в результате её якобы профессиональных усилий появляются такие (либо подобные) материалы. Что это — банальный непрофессионализм или просто филологическая некомпетентность и неумение, неспособность логически мыслить? В таком случае — её ли это место работы? Или у нас на Руси перевелись «собственные Платоны и быстрые разумом Невтоны» (М.И. Ломоносов)? А, может быть, здесь действуют какие-то подспудные личные взаимоотношения? А, может быть, — не приведи господь! — сюда вмешались факторы «достатка»? А, может быть, так оно и нужно государственному руководству? — Нет-нет-нет! — «Гипотезы я не измышляю»…

Но есть и трезвый голос. «Вместе с вами я должен предположить, не злобствую ли я. А вдруг не все они идиоты? Вдруг среди них имеются и гении?» Увы мне! — это не я. Это А. Свободин в статье «По ком гудит трансформатор». Однако сам автор дает в статье обоснованный ответ. Поэтому не буду повторяться, а думающих отсылаю к № 52 за прошлый год.

Вот так-то! А Вы говорите — Мухин… Да он просто шестикрылый серафим в сравнении…

А теперь у меня обращение к Вам, Владимир Сергеевич! В Вашем втором предложении Вы как бы («как бы» — потому что трижды) цитируете часть подзаголовка-призыва газеты «Дуэль»: «думайте, думайте, думайте…». Да ведь каждый человек думает, во всяком случае думает, что думает (хотя бы это!..). Уж не полагаете ли Вы, что «демократы» не думают? О, думают и ещё как! В противном случае мы бы с Вами продолжали «жить-поживать да добра наживать» в ныне напрочь оболганном и формально уничтоженном Советском Союзе. Вот и звери — они ведь тоже «думают». Помните, у Р. Киплинга в «Маугли» призыв вожака волчьей стаи Акелы: «Думайте, о волки, думайте!».

В силу сказанного не кажется ли Вам, что Ю. Мухин несколько принизил кредо газеты, свой же собственный призыв-обращение к читателям, применив (употребив) это слово (имеющее смысловой оттенок от слова «размышлять»). Есть же в русском языке и другие слова (словосочетания), более, по-моему, глубоко выражающие мыслезадачу главреда. Одно из них я бы хотел предложить Вам (а, может быть, и редакции) для обсуждения. Это слово — мыслить (в значении: осмысливать воспринимаемое, анализировать, сопоставлять, оценивать). Тогда подзаголовок будет звучать так: «Для тех, кто любит мыслить». О том, что эти слова неравнозначны по смыслу (и соответственно, значению) говорит хотя бы то, что они могут даже стоять рядом, усиливая и дополняя смысловые характеристики: «Для тех, кто умеет мыслить и любит думать» (при перемене мест этих двух слов несколько меняется и значение каждого из них относительно друг друга). Отличным примером классического употребления предлагаемою слова служит ещё одно высказывание В.И. Ленина (VIII глава «Детской болезни «левизны» в коммунизме»: «В каждом классе… всегда есть — и неизбежно будут — представители класса, не мыслящие и мыслить не способные». Кроме того, каждое из двух вышеупомянутых слоёв имеет своих особых, отличных друг от друга, адресатов, а призыв-обращение в последнем случае становится менее общим, уходит от некоей абстракции, становится более приближённым к конкретным по уровню их мышления людям и имеет более чёткую и лапидарную социальную составляющую.