2008_33 (581)

На как бы «рядовом» совещании 24.07.08, посвященном проблемам в металлургической отрасли, Путин неожиданно заявил: «Есть у нас такая уважаемая компания «Мечел». Кстати, собственника и руководителя Игоря Владимировича Зюзина мы пригласили на это совещание, но он вдруг заболел. А между тем известно, что в I квартале текущего года компания продавала сырье за границу по ценам в 2 раза ниже внутренних, а, значит, и мировых. А маржа где? В виде налогов для государства?» — спросил Путин у присутствующих.

«Конечно, болезнь есть болезнь, — деланно посочувствовал Путин, — но я думаю, что Игорь Владимирович должен как можно быстрее поправиться, иначе к нему доктора придется послать и зачистить все эти проблемы. Прошу также Федеральную антимонопольную службу обратить на это особое внимание. А может быть даже и Следственный комитет прокуратуры. Надо разобраться, что тут происходит?»

Ролик нужно смотреть лично (http://oper.ru), во-первых, чтобы увидеть все ужимки Путина в момент произнесения этих слов, во-вторых, потому что комментаторы пересказывают и даже «цитируют» его слова с существенными искажениями. Скажем, «Ведомости», якобы цитируя, вместо «собственника и руководителя», напечатали «ее основного владельца», упустили слова о налогах для государства и о том, что внутренние цены — это мировые цены. Сначала давайте немного об этом.

Мировая цена — это не единое число для всего мира, она обязательно привязывается к точке, в которой происходит продажа. Скажем (числа условные) на бирже в Роттердаме установилась мировая цена в 100 долларов на данный сорт угля. Так вот, эти 100 долларов — цена не по всему миру, а только при продаже с угольного склада порта Роттердам. Но уголь из какой-нибудь шахты Кемеровской области еще нужно довезти до Роттердама, чтобы продать его там за 100 долларов. Предположим, что затраты на перевозку составят 50 долларов, тогда эта же мировая цена на шахте будет равна не 100, а 100-50=50 долларам. В то же время, если металлургический комбинат в Кемеровской области купит в Роттердаме уголь по 100 долларов и привезет его в Сибирь, то там уголь вместе с затратами на перевозку будет стоить уже 100+50=150 долларов. И если комбинат купит уголь здесь же, на шахте, по 100 долларов, то это хотя и будет вдвое дороже цены этой же шахты на уголь для экспорта, но на треть ниже мировой цены при покупке угля в Роттердаме. Путин читал свою гневную филиппику по бумажке, и его слова о том, что «внутренняя цена — значит, мировая», это образец глупости как его собственной, так и тех, кто писал ему бумажку. Думаю, это — причина, по которой «Ведомости» при цитировании упустили умничания малограмотного правительства России.

Но это не все. Очень может быть, что шахта продает посреднику уголь для продажи в Роттердаме по 20 долларов, а посредник довозит его туда за 50 и продает уголь в Роттердаме по 100 долларов. А маржу (в данном контексте, разницу между ценой продажи и покупки с перевозкой) в 30 долларов делит: 5 долларов себе за услугу, а 25 тайно переводит на счет владельца шахты куда-нибудь в банк оффшорной зоны. И владелец шахты платит России налоги с 20 долларов выручки, а не с 50. Вот почему Путин и заговорил о налогах.

Таким образом, «Мечел», может быть, и в самом деле ворует, а, может, и нет. Главное, что только по этой разнице цен о воровстве говорить не приходится, тем не менее, Путин разницу представил именно так…

И этим признался в собственном преступлении. Если бы он сказал: «Вот только что я узнал, что «Мечел» торгует…», — но он-то сказал: «А между тем известно, что в I квартале текущего года…». Но если тебе уже 6 месяцев известно об этом, какого ты черта смотрел, как маржа в виде налогов не поступает в бюджет, и вспомнил об этом только тогда, когда Зюзин уклонился от вызова на встречу с тобой? Значит, до этого тебя устраивало то, что «Мечел» не доплачивает налоги! Что случилось? Зюзин перестал делиться украденным? Или начал делиться не с тобой, а с Медведевым?

Ведь присмотритесь к тому, за что Путин натравил на Зюзина ФАС и Следственный комитет, — не за то, что Зюзин уклоняется от налогов, а за то, что он не явился по вызову Путина.

А теперь о том, почему важно посмотреть ролик с этим выступлением. Дело в том, что Путин при этом весь дергался, нервничал, съедал слова (я, к примеру, по его словам в телеэфире так и не понял фамилию владельца «Мечел»), и по поведению Путину видно, что он, скорее всего, и сам боялся читать то, что прочел. Почему?

Думаю потому, что я его правильно понял, — он публично угрожал Зюзину не какими-то проверками, а убийством! И по-другому его понять невозможно.

Сказать, что под «доктором» Путин имел в виду Следственный комитет и ФАС, нельзя, поскольку это многолюдные организации и, к тому же, их две. Если бы речь шла о них, то Путин (русскоязычный) автоматически употребил бы это слово во множественном числе — «докторов». А вот если под «доктором» имеется в виду наемный убийца, то он действительно один.