2009_11(610)

Начнём с несвежей новости. Подкремлёвские средства массовой информации громко возмущаются размахом похорон в Кишинёве лауреата премии комсомола и румынского нациста, поэта Григория Виеру. Мол, как это так: человек некогда писал «если русский попросит у тебя кусок хлеба, дай ему кусок динамита», а по нему государственный траур объявляют и улицу Пушкина переименовывать собираются!

А почему, собственно, и нет?

Все без исключения представленные в парламенте Молдовы партии не скрывают своей неприязни к России, для них Виеру самый подходящий поэт. Куда смешнее тут поведение нашего «национального лидера» Владимира Путина, благоволящего ничуть не менее одиозным песонажам.

Можете ли вы представить в Тель-Авиве творческий вечер арабского писателя, призывающего отправить евреев в газовые камеры? А награждение спикером Кнессета русского композитора, требующего гнать проклятых жидов и одновременно прикупающего себе виллу под Хайфой? Я тоже не могу, и потому очень удивился, узнав о состоявшемся в прошлом году в Москве вечере таджикской поэтессы Гулрухсор Сафиевой. Ведь казалось, что времена процветания подобной фауны закончились с крахом Советского Союза.

В советскую эпоху Кремль считал своим долгом демонстрировать всему прогрессивному человечеству бурное развитие национальных культур. В каждом кишлаке и ауле полагалось содержать целое созвездие творческих интеллигентов, основное достоинство которых заключалось в пятом пункте паспорта.

Для негров преклонных годов и прочего угнетённого пролетариата наличие тысяч разноцветных писателей, поэтов, художников и композиторов должно было стать мощным стимулом к социалистическому выбору. Ведь только в самом гуманном и прогрессивном обществе вся эта публика смогла бы печатать свою макулатуру за казённый счёт, да ещё и получать за неё изрядные гонорары! Это жадные буржуи не желают кормить авторов, чьё творчество интересно только библиотечным тараканам. В СССР таких откармливали тысячами, а некоторые делали блестящую карьеру.

К их числу без сомнения относилась и Сафиева. Едва отметив 20-летие, юная Гулрусхор вступила в КПСС, возглавила сектор печати таджикского комсомола, в 24 года получила членский билет Союза писателей Таджикистана и ещё через 10 лет стала секретарём правления. Сборники стихов и пьес выходили десятками, гонорары текли рекой, но наступила перестройка, а с ней пришёл и рынок. Казалось, идейно выдержанные дармоеды поневоле должны тоже перестроиться и заняться чем-нибудь полезным.

И секретутка правления перестроилась. Из кондовой коммунистки она мгновенно превратилась в пламенную националистку и правоверную мусульманку. «Гражданская война продолжалась 5 лет, и некоторые писатели примкнули к исламистам, в том числе и известная поэтесса Гулрухсор Сафиева», - вспоминал впоследствии консультант по таджикской литературе Международного содружества писательских союзов Шафкат Ниязи. А изгоняемое из своих домов русское население надолго запомнило темпераментную дамочку, обличавшую русских оккупантов на митингах «исламско-демократической» оппозиции.

Дамочка вопила о «поруганной северными варварами моей прекрасной темноглазой Родине» и грозно предрекала что «час расплаты наступил, и пусть кровь смоет русскую грязь». Слушавшая её толпа шла и убивала, и лишь в Кулябском районе погромы науськанных интеллигенцией фанатиков прекратил местный криминальный авторитет Сангак Сафаров, сказавший: «Кто тронет хоть одного русского - будет иметь дело со мной!».

Отмотавший почти половину жизни на зоне рецидивист проявил себя куда более порядочным человеком, чем рафинированная поэтесса. После нескольких месяцев ожесточённых боёв отряды Сафарова наголову разгромили «демократов», и, хотя самого Сангака вскоре застрелили, гражданская война стала постепенно затухать.

Сафиева же, едва запахло жареным, удрала из разожжённого при её участии пожара в ненавистную Россию. Причём, по иронии судьбы, вывезли её российские военные. В Москве у прекрасной Гурлусхор имелась квартирка от Верховного Совета СССР, в которой она и поселилась.

Первые годы литературное светило сидело тихо, но в последнее время регулярно напоминает о себе из апартаментов на Рублёвке. С местами для публикаций проблем нет. После получения гражданства по указанию самого Владимира Путина даже правительственная «Российская газета» регулярно предоставляет поэтессе печатную площадь.

Теперь каждый желающий может прочесть жалобы на то, что «после распада СССР нам ничего не оставили, а были страны, которые все получили». Тут же можно ознакомиться с гарантиями бесперебойных поставок в Россию героина: «Если Афганистан всему миру заявляет: дайте нам хлеб, мы не будем сеять мак, то наши не могут сказать: дайте нам работу, и мы не будем этим заниматься. У нас многодетные семьи, очень много сирот после гражданской войны». К счастью, самой поэтессе не нужно зарабатывать на шаверму столь рискованным образом: «За последние годы около десяти книг издала в Москве. В России мне всегда было легко жить, издаваться, вечера проводить».