2009_33 (581)

«Основа есть. Посмотрите замечания товарища Сталина. Вы пишете: «Свободных народов союз благородный». Товарищ Сталин делает пометку: «Ваше благородие?» (Верно, «благородный» — это здесь неподходящая красивость. — В.Г.) Или вот здесь: «Созданный волей народной». Товарищ Сталин делает пометку: «Народная воля?» Была такая организация в царское время. В Гимне все должно быть предельно ясно. (Во-первых — да, а во-вторых — окончательный вариант — «волей народов» — более подходит именно для союза народов. — В.Г.) Товарищ Сталин считает, что называть его в Гимне «избранником народа» не следует, а вот о Ленине надо сказать, что он был «великим».

Нам приходилось слышать от собратьев по перу, что, дескать, не стоило в советском гимне употреблять слово «Русь». Поскольку это понятие архаическое, древнее и сегодня звучит диковато. Но нам казалось, что именно это слово и привлекло внимание Сталина. «Великая Русь» — понятие собирательное, в нем есть и сегодняшний день. За этим понятием стоит огромная слава и история русского народа.

Ночью, рассказывал Сергей Владимирович, я и Габо сидели дома и делились впечатлениями. Наши размышления прервал телефонный звонок:

— Сейчас с вами будет говорить товарищ Сталин.

— Надеюсь, не разбудил?.. (знакомый голос с явным грузинским акцентом). Прослушали мы сегодня Гимн. Куце получается.

— Как понять, товарищ Сталин?

— Мало слов. Ничего не сказано о Красной армии. Надо добавить еще один куплет. Отразить роль нашей армии в героической борьбе против захватчиков. Показать нашу мощь иверу в победу. Когда напишете, пришлите. А мы посмотрим.

До рассвета мы сочиняли и варьировали новый куплет гимна.

После короткого обсуждения варианта нового четверостишия Сталин обращается к членам Политбюро.

— Каких захватчиков? Подлых? Как вы думаете, товарищи?

— Правильно, товарищ Сталин! Подлых! — соглашается Бария.

— На том и остановимся! Товарищ Щербаков, пусть этот текст сейчас отпечатают на машинке. А вы пока посидите с нами, — обращается к нам Сталин.

Так появился куплет, в котором были строки:

Мы армию нашу растили в сраженьях.

Захватчиков подлых с дороги сметем!

В дни работы над текстом гимна Михалкова разыскали на фронте и привезли к командующему генерал-лейтенанту Курочкину. Он говорит: «Срочно звоните Ворошилову.»

Дозваниваюсь до Ворошилова, слышу в трубке: «Товарищ Сталин просил у вас узнать, можно ли заменить» знак препинания во второй строке второго куплета.» Получив, согласие авторов текста на изменение одного знака препинания! Это говорит о многом. Естественно, я не возражал».

Воспоминания Михалкова дополняет Вячеслав Иванович Медведев — старейший концертмейстер вторых баянов Краснознаменного Ансамбля красноармейской песни и пляски СССР.

В августе 1943 года Ансамбль выступал в Кремле в честь первого салюта в Москве в связи с освобождением от фашистов Орла. Концерт по традиции открывался исполнением маршеобразного «Гимна партии большевиков» на музыку Александрова и стихи Лебедева-Кумача. Когда концерт закончился, Сталин передал пожелание, чтобы Ансамбль снова сыграл это произведение, но только помедленнее и на полтона ниже.

«И тут, — говорит В.И. Медведев, — на глазах у всех произошло чудо! Музыка преобразилась, зазвучала необычно торжественно и распевно. Просто дрожь по телу от нее прошла. В зале все смолкли, понимая, что произошло что-то необыкновенное. «Вот теперь это Гимн Советского Союза, — удовлетворенно произнес Иосиф Виссарионович Сталин. — А слова к нему уже есть у товарищей Михалкова и Эль-Регистана». Наступил день окончательного утверждения гимна. В пустом зале Большого театра сидели оба автора текста. В правительственной ложе — члены правительства и Политбюро.

Сталин (обращаясь ко всем): «Мы приняли новый Гимн страны. Это большое событие. Александр Васильевич Александров создал в свое время музыку «Гимна партии большевиков», которая больше всего подошла для Гимна Советского Союза. (Обращается к Шостаковичу.) Ваша музыка звучит очень мелодично, но что поделать. Гимн Александрова более подходит по своему торжественному звучанию. Это Гимн могучей страны, в нем отражена мощь государства и вера в нашу победу. Товарищ Щербаков! Нам, видимо, надо принять постановление Совнаркома? И назначить день первого исполнения Гимна. Мы можем успеть дать команду нашему радио исполнить Гимн в новогоднюю ночь?» (Сергей Михалков. «Я был советским писателем». М., 1992., С. 35, 37–38, 40).