2009 № 9

Он привез меня в эту гостиницу и передал на попечение управляющего, обещая в полдевятого вечера заехать, чтобы вместе отправиться на обед с Председателем, а после — на заседание правления банка в десять вечера. Если они хотели произвести на меня впечатление, то им это вполне удалось — я и не мечтал лично встретиться ни с Председателем, ни с правлением, хоть моя будущая работа и связана с учетом и контролем. Должно быть, они очень-очень хотели, чтобы я принял их предложение.

Со своего места за рабочим столом через стену-окно я вижу здание «Синоа-банка». Это стеклянная башня, увенчанная сооружением, похожим на балийский храм — словно кипа китайских шляп, уменьшающихся в размерах. Логотип «Синоа» (что-то наподобие полинезийского иероглифа) на фасаде светится в лучах заходящего солнца. Он возвышается над горизонтом и выглядит, надо сказать, несколько зловеще. Скорее всего, так и задумано.

Только одно заставляет меня слегка нервничать. Перед уходом мистер Самарта подошел ко мне поближе и почти в самое ухо очень конспиративно прошептал: «Принесите книгу», — но я так и не понял, к чему это. Может, мне надо было приготовить какую-то презентацию? Ну да ладно, полагаю, все скоро прояснится. Уже почти пора ехать.

Пока-пока,

Саймон.

* * *

Джейн!

Я получил самые необычные впечатления в своей жизни.

Мистер Самарта нарисовался ровно в 20:30, исполненный витиеватых извинений за то, что Председатель не может пообедать со мной, так как его срочно вызвали по какой-то крайней необходимости. «Он попросил меня лично изложить вам наше дело», — сказал он.

К зданию «Синоа-банка» мы подъехали на лимузине. Приемная оказалась просторным залом с огромным, в несколько этажей, сводчатым потолком высоко вверху. Мы прошли мимо пункта охраны и направились к частному лифту, который мистер Самарта вызвал при помощи системы распознавания отпечатка руки. В самом лифте он вставил карточку-ключ в панельку на стене и набрал на ней код, после чего двери закрылись. Потом мы очень долго поднимались, а когда наконец двери лифта бесшумно разъехались, он жестом призвал меня подождать. Около самых дверей в стене обнаружилась небольшая ниша, очень похожая на купель для святой воды. Из нее он взял щепотку какой-то размельченной травы и посыпал на порог.

Потом он провел меня в холл, облицованный тропическим деревом, но без единого окна, поэтому я не смог сориентироваться. Тут же появилась кланяющаяся хозяйка, которая препроводила нас в частный обеденный зал, только для нас двоих.

Уже за аперитивом мистер Самарта объяснил, что у «Синоа-банка» есть проблема, которую, как он надеется, я могу помочь разрешить. «Сделаю все, что смогу», — заверил я.

Обычная история. В смысле — заурядная история развивающейся страны. Тамароа наделала великое множество долгов в ходе своего замечательного роста и поразительного развития, и теперь платежи тяжким грузом висят на их экономике.

— Мы стремимся найти способ уменьшить бремя, — сказал он.

Конечно, я сочувственно покивал. Кто бы не посочувствовал?

Он доверительно наклонился через стол:

— Я должен попросить вас хранить все сказанное далее в глубочайшей тайне.

— Хорошо, — согласился я.

— Наши долги по большей части в долларах, — сказал он. — Если доллар упадет в цене, в то время как рейтинг нашей валюты поднимется, то наш долг существенным образом уменьшится.

— Это верно, — согласился я.

— Потому мы хотим заставить доллар упасть.

Он вопросительно посмотрел на меня, и я ответил:

— Желаю удачи.

— Потому вас сюда и вызвали.

— Простите?..

— Мы хотим, чтобы вы помогли нам обрушить доллар.

Я даже не нашелся с ответом. Это что, часть собеседования, некая проверка на знание основ теории финансов? Или это шутка и ему была интересна моя реакция на подобное предложение? А может, он просто свихнулся? Словом, ответил я так:

— М-м-м.

— Вижу, вы очень осмотрительны. Заверяю вас, это не праздный вопрос. Мы понимаем, насколько деликатной должна быть данная операция. И какие могущественные враги будут противостоять вам. Мы со своей стороны попробовали свои силы и обнаружили, что пока не можем бросить вызов Массачусети27.

Последнее слово он произнес с некоторым благоговейным почтением. Клянусь, Джейн, он был совершенно серьезен.

— Но и союзников у нас немало. Молодые развивающиеся нации, недовольные гнетом МВФ и Всемирного банка, их ритуалами самоотречения, их строгими законами и предписаниями, которые делают нас бессильными и неспособными нанести ответный удар. Венесуэла, Аргентина, Бразилия, Таиланд, Вьетнам...

Я кивнул, словно это произвело на меня впечатление.

— Многие десятилетия мы верили, что бессильны в новом мире замкнутой глобальной финансовой системы. Мы думали, что лишь западный путь развития эффективен, а потому отринули наши собственные традиции в гонке за чуждыми нам обычаями. Но теперь мы пришли к пониманию, что были не правы, и наши собственные методы могут оказывать влияние на рынки. Нам надо лишь научиться правильно их применять.