2013. Конец времен

– Не каждый раз можно увидеть журналиста на презентации книги из серии «Фантастика для юношества». Позвольте мне в знак благодарности пригласить вас выпить кофе.

Я невольно насторожился: откуда профессору известно, что я журналист.

– Десместре, похоже, напечатал мою фотографию в какой-нибудь местной газетенке, – попытался я «прощупать» профессора.

– Десместре? – переспросил он. – А кто это? Не понимаю, о ком вы говорите.

– Тогда тут двое непонимающих, потому что я тоже не понимаю, от кого вы узнали, что я – журналист, – контратаковал я.

– Ни от кого. Это было всего лишь моим предположением. Ну кто еще, кроме журналистов, может прийти на проводимую утром презентацию книги? Все остальные считают, что они очень заняты своей работой.

– Ну что ж, ваша догадка оказалась верной, – сказал я, со стыдом вспомнив слова Эльзы о том, что логическое мышление у меня развито слабовато. – Я согласен выпить с вами кофе.

Прежде чем выйти из книжного магазина, профессор де ла Фуэнте купил книгу Алана Вайсмана «Мир без нас». Затем он легким кивком головы дал мне понять, чтобы я следовал за ним.

Мы зашли в кафе с огромными окнами, находившееся на той же улочке, что и книжный магазин. Кофе мы, впрочем, пить не стали: профессор, положив купленную им книгу на стол, попросил официанта принести ему настой из трав, а я заказал минеральной воды.

– Ну, и в каком печатном издании будет опубликована ваша статья? – спросил меня профессор.

Я вдруг понял то, о чем мне следовало бы догадаться раньше: де ла Фуэнте принял меня за журналиста, который пишет статьи о различных событиях в сфере культуры и которого отправила поприсутствовать на презентации книги редакция газеты. А еще я понял, что сегодня утром явно не отличаюсь сообразительностью.

– Мне жаль вас разочаровывать, – стал объяснять я, – но, хотя я и в самом деле журналист, меня сюда никто не присылал. Более того, я, по правде говоря, почти не работаю по своей профессии.

– Это даже лучше, – улыбнулся профессор, отхлебывая из чашки настой из трав, – потому что мы сможем поговорить, не стремясь быть политически корректными. Перед представителями прессы человек невольно начинает тщательно обдумывать все, что собирается сказать.

– Это была презентация, от которой на душе у меня стало тревожно, – признался я. – Она ведь была посвящена проблеме, которая меня очень волнует, – в последнее время только и слышишь, что о конце света.

– Ничего удивительного. А о чем еще можно было бы говорить?

Я не знал, что и ответить. После того как я шандарахнулся затылком о мостовую, у меня явно начались проблемы с сообразительностью.

– В том, что скоро наступит конец света, нет никаких сомнений, – продолжал профессор, – а потому все остальные темы для разговора отходят на второй план. Вам известно о сделанных недавно предсказаниях?

Я отрицательно покачал головой.

– Еще до того как вы облысеете, вам придется присутствовать при событиях, стать свидетелем которых вы никак не собирались.

– О каких событиях вы ведете речь?

– Сначала города на побережье Испании исчезнут под водой в результате резкого подъема уровня моря. Затем наша страна, привлекающая сейчас так много иностранных туристов, превратится в настоящую пустыню, выжить в которой будет очень не просто. Повсеместно начнут свирепствовать лихорадка денег и малярия. Те, у кого будет возможность уехать, эмигрируют в Северную Европу, которая превратится в регион с идиллическим климатом – новое Средиземноморье.

Зазвонивший мобильный телефон профессора на время прервал перечисление надвигающихся на Испанию катаклизмов. Насколько я смог понять из последовавшего телефонного разговора, моего собеседника приглашала на встречу какая-то опоздавшая на презентацию книги радиожурналистка. Профессор де ла Фуэнте – я так и не узнал его имени – поднялся из-за стола и, как бы извиняясь, легонько похлопал меня по плечу.

– Но это все еще ерунда, – стал заканчивать он свой рассказ. – Самое ужасное наступит позже – на следующий день после исчезновения человечества.

Я, не понимая, чтоде ла Фуэнте имел в виду, стал смотреть, как он удаляется от меня неторопливыми шагами. Когда профессор уже почти дошел до двери, я вдруг заметил, что купленная им книга осталась лежать на столе, и окликнул его.

Он, не оборачиваясь, сказал на ходу негромким голосом:

– Эту книгу я купил для вас.

11

До встречи с антикваром я долго бродил по кварталу Эль-Каль, не переставая восхищаться его суровой красотой. Я даже успел заглянуть в Музей истории евреев.

Я зашел туда в надежде на то, что разглядывание предметов старины прогонит пессимизм, вызванный у меня разговором с профессором де ла Фуэнте, однако, к моему разочарованию, посещение музея не улучшило мне настроения, потому что, как оказалось, пребывание евреев в Хероне далеко не всегда было для них праздником.