2013. Конец времен

– Еще как возражаю, – запротестовал я. – Меня заставили приехать сюда обманным путем, и поэтому я считаю, что мне здесь делать нечего. Неужто имелась какая-то необходимость в том, чтобы заставлять меня приехать в Албанию за копиями писем, не представляющих для меня ни малейшего интереса? Какой я должен видеть в этом смысл?

– У Кинопса есть дом в этой стране. Один из многих принадлежащих ему домов. Если он заставил вас приехать сюда, то сделал это потому, что ему захотелось с вами познакомиться. Я уверен, что он щедро оплатит ваши услуги по части немецкого языка. Он ведь человек весьма щедрый. Кстати, насколько я знаю, в упомянутой мною шкатулке лежат еще кое-какие деньги, при помощи которых он хочет убедить вас с ним встретиться.

Произнеся эти слова, Спиро вытащил из-под стола шкатулку из красного дерева – по размерам примерно такую, в каких хранят гаванские сигары, – и поставил ее передо мной на стол – словно бы в доказательство того, о чем он мне только что говорил. Официант тем временем забрал со стола опустевшие тарелки из-под салата и принес большое блюдо, на котором дымился чомлек – мясо, тушеное с луком.

Кора стала уплетать его с большим аппетитом – как будто ей не было абсолютно никакого дела ни до торговли растительным маслом, ни до предсказаний конца света. Спиро же, казалось, почувствовал на душе облегчение после того, как выставил передо мной на стол шкатулку, а также выложил все те сведения, которые ему надлежало мне по поводу этой шкатулки сообщить.

– Этот его дом находится в Тиране? – поинтересовался я, чувствуя, как у меня разыгрывается аппетит.

Поскольку оригиналы писем уже находились в руках их конечного покупателя, я потерял шанс заработать пятьсот тысяч евро, однако все теперь значительно упрощалось. Если изнывающему от скуки миллионеру хотелось нанять меня на временную работу в качестве переводчика, это было для меня гораздо менее опасным, чем тягаться в хитроумии с мафией. По крайней мере, мне так казалось.

– Нет, не в Тиране. Он находится неподалеку от Саранды – прибрежного городишка на самом юге Албании. Но, как бы там ни было, страна эта – маленькая, и отсюда до Саранды – не больше двухсот семидесяти километров.

– Саранда, – повторил я, чувствуя в этом названии что-то притягивающее.

– Вам там понравится. В том регионе живет много греков, и кухня там – отменная, – с меланхолическим выражением лица сказал Спиро. – Кстати, я родом из соседнего с Сарандой городка – Химары. Удивительно красивое место. Вы когда-нибудь слышали об Албанской Ривьере?

– Нет, никогда.

– Именно поэтому там все еще удивительно красиво. Когда туда начнет приезжать много туристов, от этой красоты вскоре не останется и следа. Поэтому вы не должны рассказывать никому о том, чтовы там увидите.

Оставшаяся часть обеда прошла уже в абсолютно непринужденной обстановке. Спиро, словно бы почувствовав облегчение оттого, что он свою задачу во всей этой возне уже выполнил, даже начал шутить по поводу албанских девушек, которые, по его словам, еще пока не сумели отучиться от коммунистического ханжества.

Возвращаясь пешком – со шкатулкой под мышкой – к себе в отель, я зашел по дороге в «P^atisserie Francaise» [10]–самое, как мне показалось, стильное кафе во всем районе Блоку. Я присел за маленький – на одного человека – столик и, заказав себе кофе, стал читать при свете лампы «Albanian Daily News» [11]– неплохую местную газетенку на английском языке. Большинство статей в ней было посвящено будущему Косово.

Красиво украшенные стены заведения и высокие потолки создали у меня впечатление, что я нахожусь во французском оазисе, расположенном среди тоскливой социалистической действительности.

После такового «технического перерыва» я вышел на улицу и снова зашагал среди разукрашенных в разные цвета бетонных зданий в направлении отеля, неся под мышкой таинственную шкатулку. Я намеревался распечатать ее в уютном спокойствии своего гостиничного номера, однако, подойдя к отелю «Калифорния», я понял, что спокойствие меня там не ждет.

На проезжей части улицы перед отелем стояли три полицейские машины, а на тротуаре собралось множество зевак. У самого входа на асфальте лежало чье-то тело: оно было накрыто простыней, из-под которой торчали одни лишь туфли. Среди столпившихся вокруг трупа людей я увидел того апатичного дежурного администратора, с которым мне пришлось общаться прошлой ночью. Он едва сдерживал слезы.

– Что случилось? – испуганно спросил я у него. – Кого-то убили?

Он в ответ лишь наклонился и, нарушая полицейский запрет, на пару секунд приоткрыл лицо убитого. Это был седовласый служащий отеля – тот самый, с которым я разговаривал сегодня утром. Прямо посреди лба у него зияло пулевое отверстие размером с монету.

6