_2015_05_14_10_21_29_958

– Кафе – в подвале, – объясняет Ной, придерживая передо мной дверь.

– Почему Дороти тобой гордится? – спрашиваю я его, спускаясь по бетонной лестнице.

– Она просто шутила.

– В каком смысле?

– Наверное, потому что я пришел с тобой.

Я непонимающе смотрю на Ноя.

– Потому, что ты – девушка, – поясняет Ной, а его щеки розовеют. – Она вечно говорит, что мне надо кого-нибудь найти. Не то, чтобы ты была моей девушкой, – торопливо добавляет он, и щеки его становятся пунцовыми.

– Нет, – соглашаюсь я, и наши взгляды встречаются на долю секунды.

Ной пожимает плечами и идет дальше.

А я не могу сдержать радость и просто свечусь от макушки до кончиков пальцев. Несмотря на то, что Ной – «рокзвездический», живет в другой стране, на другом континенте, и несмотря на то, что через два дня я уеду домой и больше с ним не увижусь, мне хочется прыгать от радости. У него нет девушки!

Глава двадцатая

Мы спускаемся по лестнице, и Ной подводит меня к еще одной двери.

– Сначала будет темно, – предупреждает Ной. – Готова?

Я киваю, но видимо, с очень напуганным лицом, потому что Ной сразу же берет меня за руку.

– Не волнуйся, – ободряюще говорит он. – Если сразу включу свет, не будет нужного эффекта.

– Хорошо, – соглашаюсь я сама не знаю на что, но это не важно. Сейчас мне просто хорошо, ведь моя рука – в его крепкой и теплой руке.

– Идем? – спрашивает Ной.

– Да.

Щелкает выключатель, и мы попадаем в волшебный подводный мир. Стены коридора расписаны люминесцентными красками, и кажется, что мы на самом дне моря: кругом светящиеся рыбы, раковины и изумрудные нити водорослей.

– Это особый тип краски, которая светится от ультрафиолетовых ламп. Тебе нравится? – Ной с надеждой смотрит на меня.

– Очень, – отвечаю я, медленно поворачиваясь вокруг, чтобы все внимательно разглядеть. Каждая рыбешка, ракушка, каждая мелкая деталь тщательно прорисована. Невероятная работа.

– Что ты чувствуешь? – тихо спрашивает Ной.

– Что я чувствую?

– Да. Папа мне всегда велел спрашивать себя, что я чувствую при виде искусства.

Я перевожу взгляд с Ноя на светящиеся стены.

– Умиротворение. Мне кажется, что я попала в волшебный мир и превратилась в русалку. – Есть в этой темноте что-то такое, что позволяет мне свободно высказывать свои мысли, а не обдумывать каждое слово.

– Ты похожа на русалку, – говорит Ной.

– Правда?

– Да, у тебя тоже длинные кудрявые волосы.

Я улыбаюсь. Столько лет я переживала, что мои волосы слишком рыжие, слишком длинные, слишком кудрявые. Первый раз за все время я начинаю думать, что не было никаких «слишком».

– Но я рад, что у тебя нет чешуйчатого хвоста, – говорит Ной и сжимает мою руку.

Я не забыла сказать, что он до сих пор держит меня за руку?

Меня снова переполняет трепет, словно множество маленьких фей восторженно машут крылышками у меня в животе.

– Да, я этому тоже рада, – мягко говорю я.

– Иди за мной, я хочу тебе кое-что показать.

Ной проводит меня вдоль расписанной подводными пейзажами стены, мимо изображения сундука, полного золотых сокровищ, и мимо старого якоря с надписью «Титаник».

– Видишь эту морскую звезду? – Ной показывает на ярко-бирюзовую улыбающуюся звездочку.

– Да.

– Я ее нарисовал.

– Да? Правда? Ты все здесь расписал? – восхищенно спрашиваю я.

Ной мотает головой.

– Нет, это все мой папа нарисовал, а я – эту морскую звезду. Мне тогда только-только десять стукнуло.

– Наверное, тебе было жутко интересно.

– Еще как. Но папа не давал мне смотреть на картины под ультрафиолетовым освещением, пока не закончил последнюю. Потом он привел меня сюда в полной темноте, совсем как я тебя, и включил лампы. Никогда не забуду этот момент.

Ной улыбается, но глаза его почему-то грустны.

– Понимаю. Я тоже запомню это навсегда.

Ной смотрит на меня так, будто решается мне что-то сказать, но внезапно отпускает мою руку со словами:

– Пойдем, давно пора перекусить.

Я иду вслед за Ноем по волшебному морскому дну и пытаюсь понять, что же сейчас произошло. В конце коридора нарисован осьминог с щупальцами, раскрашенными во все цвета радуги. Подойдя поближе, я улавливаю шум голосов и дребезжание посуды.

Ной поворачивается ко мне с улыбкой и спрашивает:

– Ну что, готова?

– Да.

Он протягивает руку к голове осьминога и поворачивает нечто, похоже на нос. Распахивается потайная дверь. Выходит, нос осьминога – это дверная ручка. Ной делает знак, чтобы я шла за ним. Я иду следом и даже не могу представить, что меня ждет впереди. Я чувствую себя Алисой, падающей в кроличью нору. Если, шагнув за дверь, я окажусь на безумном чаепитии, то ни капельки не удивлюсь.

– Вот это да!