2017

– Начнем с того, что агентство, где работают мои друзья, имело в деле встречный интерес, – продолжила Тамара, покачивая туфлей. – Мне сообщили, что в вашем клубе примерно год как вьются слухи о какой-то грандиозной находке. То есть такая брага постоянно бродит в ваших лохматых головах, но на этот раз образовалось что-то более конкретное. В сухой остаток выпали твой приятель Анфилогов и еще один поляк, по которому рыдает Интерпол. Эти два вредителя, с точки зрения моих знакомых, готовятся попортить рынок ювелирных корундов. Этого им, разумеется, никто не позволит. Тут, собственно, даже не российские, а другие интересы. Агентству не удалось отследить, где именно господин профессор нарыл подземные богатства. Но на выходе его поджидают и продать добычу ни в коем случае не разрешат.

– Вот как, – пробормотал Крылов, пряча глаза. Ему казалось, будто самая кровь его внезапно выцвела. Надежда, которой он дышал и жил все это время, уходила от него так внезапно и просто, что все картины будущего процветания, которые он с упоением тайно себе рисовал, сделались чужими, точно рекламные ролики про красивую жизнь, выученные наизусть всем населением страны.

– Чего приуныл? – Тамара глядела на Крылова с суровой и нежной насмешкой. – Понятно, ты рассчитывал крупно заработать. Я так и знала, что без тебя не обошлось. Но пойми: в этом мире уже есть все, что он реально вмещает, и есть у того, кому оно принадлежит. Новые ценности, будь то уникальные камни или, например, сколь угодно гениальные картины, просто не принимаются к рассмотрению. Имеет смысл производить только то, что потребляется и спускается в унитаз. Продукты питания, телевизионные сериалы, дешевое жилье, которое через тридцать лет пойдет под снос. Разбогатеть сейчас, конечно, можно, но очень постепенно и с разрешения тех, кто контролирует процессы.

– А как же ты? Кто, интересно, тебе разрешил?

Прежде Крылов никогда не задавал жене этого малодушного вопроса и сейчас пожалел, что слова сорвались с языка. Было похоже на запоздалую ревность к полным молодым мужчинам комсомольского, кажется, происхождения, с часами рубчатого золота на белых запястьях и в долгополых, забрызганных сзади каменной рифейской грязью кашемировых пальто, в обществе которых Тамара сделала первые деньги чуть ли не на студенческой скамье. Крылов стоически верил Тамаре, когда она возвращалась за полночь, щупая стенки, из неизвестных ему ресторанов, когда улетала и не звонила, обрекая Крылова на бессонницу, от которой тупели пальцы, сжимавшие ограночную головку. Претензий к Тамаре было сколько угодно, но в глубине души Крылов понимал, что правда – в слепой спокойной вере, а не в чем-то другом. Вместе они радовались первым серьезным покупкам, особенно первой машине – белой, изящной, как фарфор из благородного сервиза, спортивной «БМВ» семьдесят мохнатого года выпуска, которую Тамара водила еще неумело, и «БМВ» продвигался рывками, будто игрушечная машинка на веревке, среди рассерженно гудящих «Жигулей». Тамара никогда не скрывала от мужа подробностей бизнеса, но слушать ее повествования про войну Черной и Белой бухгалтерий было почему-то неприятно, и Крылов особо не вникал в недостоверные процессы создания денег из воздуха. Единственное, на что он был готов в любую минуту, – положить себя за Тамару в случае бандитского наезда, перед этим успокоив как можно больше единиц братвы из тугого, как ручная кофемолка, старого нагана, что хранился у Крылова в прихожей на верхнем косяке. Но все как-то обходилось, участие мужа в делах жены не требовалось, и Крылов мог только любить свою сильную женщину, а больше не мог ничего. И теперь тем более не имел оснований спрашивать с нее за прошлое.

Впрочем, Тамара и не собиралась перед ним отчитываться.

– Просто я вскочила в последний вагон уходящего поезда, – сообщила она раздраженно. – Сегодня от того состава и хвоста не видно. Все-таки я не понимаю, чего тебе не живется. Надо денег – возьми у меня. Поверь, не обеднею. А ты вместо этого занимаешься самодеятельностью, с Анфилоговым связался, а что такое Анфилогов? Ископаемое с шилом в заднице. Денег, которые я заплатила в агентстве, хватило бы тебе на год безбедной жизни. Лучше бы я их тебе отдала, как думаешь?

– Стоп! – Крылов сощурился, стараясь не потерять из виду какую-то важную догадку. – Значит, место, куда пошел профессор, не обнаружено. Но как такое может быть, если со спутников, по твоим же сообщениям, видно сквозь землю, как сквозь воду? Да и сам профессор не иголка, будет покрупнее любого корунда…