2018: Северный ветер. Том 1

— Что мы маленькие, что ли, с песней в столовую ходить? — слегка снисходительно хмыкнул Сергей.

* * *

Звездопад да рокот зарниц,
Грозы седлают коней,
Но над землей тихо льётся покой
Мооонастырей.

— без особого выражения, но хорошим голосом выводил Руслан, пока куцая разведрота маршировала в сторону столовой.

— Раз. Раз. Раз, два, три, — механически тянул Вяземский. — Раз, два, три. Левой!

А поверх седых облаков
Синь, соколиная высь,
Здесь, под покровом небес мы родились.

След оленя лижет мороз,

Гонит добычу весь день,
Но стужу держит в узде дым деревень.

Намела сугробов пурга,

Дочь белозубой зимы,
Здесь, в окоёме снегов, выросли мы.

Жизнерадостен был лишь один только Эриксон, невозмутимо марширующий с флагом на плече — остальные были куда более унылы.

Увы, самоуверенность Вяземского относительно строевой подготовки и песен развеялась сразу же после прибытия на базу — полковник и правда ввёл тотальные репрессивные меры, которые не миновали и разведчиков. Поэтому будучи пойманные без строя, флага и песни внезапным проверяющим группы контроля почти у самых дверей столовой, рота намотала несколько кругов с песней по плацу и традиционный гонор разведки поумерила. Ну, на время, во всяком случае. Про то, чтобы пожаловаться на такое обращение Кравченко по старой памяти никто даже не заикнулся и, по большому счёту, не подумал — слишком уж позорно было.

Нас точит семя орды,
Нас гнёт ярмо басурман,
Но в наших венах кипит небо славян!

И от Чудских берегов

До ледяной Колымы
Всё это наша земля, всё это мы!

Старательнее всех «Небо славян» выводила эльфийка Шари, она же рядовая Вяземская, которая уже вполне сносно говорила на русском. А что? Тувинцев да кавказцев за месяц-другой удавалось выучить с их родной тарабарщины, а чем фейри хуже будут?

В целом же возвращение разведчиков на базу оказалось неожиданно… будничным. Казалось ещё вчера Вяземский сотоварищи был в Анклаве, а спустя несколько дней он уже снова на базе, которая всё никак не прекращала расти. Россия в этом мире явно обустраивалась всерьёз и надолго — как уже не раз размышлял Сергей, для этого явно имелось не только желание, но и возможность. И дело было даже не в выделении сил, средств и ресурсов, а в том, что связь между мирами явно не упиралась лишь в один только портал, который непонятно как работал, непонятно как был открыт и непонятно сколько ещё проработает.

Раз строят дома, а не спешно сгружают сюда ядерные отходы — значит по каким-то причинам уверены, что либо проход не закроется, либо даже если и закроется, то не страшно. Почему так? Ну, об этом майор уже особо не думал — его размышления и так уже выходили за рамки необходимых по должности.

Разумеется, первое, что ожидало Вяземского после возвращения — это горы отчётов, описывающие все его похождения в рейде. А таковых было немало — не в магазин за хлебушком сходил чай. Причём помимо письменных отчётов требовали и личные доклады, потому что бумага бумагой, но некоторые важные вещи канцелярит передать не может в принципе. Даже лично с полковником Ядровым пришлось не один час побеседовать, хотя это был явно не уровень начальника всея российских особистов в этом мире.

Как ни странно — Сергея ни разу не подняли на смех и не назвали его рассказы чушью. Хотя, резоны-то были. Зомби, пауки-роботы, советский анклав, населённый эльфами, гномами, апостолами и примкнувшими к ним богинями урожая. И как вишенка на торте… Хотя, нет, скорее как вагон кокосов на стратегическом тортохранилище — информация об отгремевших войнах с пришельцами из космоса, гигантской боевой станции, болтающейся по звёздной системе и об ожидающемся очередном набеге злобных ксеносов.

Однако, демонстрируя завидную адекватность, командование не списывало со счёта вообще ничего. Как говорится — если запахло серой и пошли разговоры о чёрте, то не грех и принять все возможные меры предосторожности. Включая производство святой воды в промышленных масштабах.

Верил ли в угрозу из космоса сам Вяземский? Учитывая, что опираться в первую очередь приходилось на слова апостолов, которые, честно говоря, врали как дышали, а дышали часто… С другой стороны почти всё враньё той же Эрин было либо сугубо конспиративным, либо же откровенно безобидным. Не хитрые интриги существа возрастом в двенадцать тысяч лет, а проказы и приколы совсем ещё молодой девчонки. Кто же в двадцать лет лишён такого греха, как выпендрёж?