2018: Северный ветер. Том 3

— «Одна девушка-историк Екатерина, из-за проблем в семье, уехала в Берлин на поиски лучшей жизни и устраивается работать в Исторический музей. И однажды, задержавшись на работе, она случайно воскрешает двух известных немцев— Фридриха Великого и Йозефа Геббельса. Как сложатся обстоятельства произошедшего? Как отреагируют её родители на её отношения с нацистом, которые заходят куда дальше, чем дружба? И что выберет девушка — жить в ненавистной ей Москве или весёлую жизнь в Германии?»

— Лео, да где ты всё время эту дичь находишь?!

— Или вот ещё: «Я даже не подозревала, что вечеринка нашего офиса в бане, где я каким-то чудом умудрилась вытереться чужим полотенцем, принесет в мою жизнь беременность. Вот только есть одна нестыковочка — я девственница. Непорочное зачатие? Отнюдь… Теперь в моих интересах найти обладателя этого полотенца, чтобы знать, с кого требовать алименты через девять месяцев. И не дай боже, это окажется мой босс…»

— Стоп. Это что, реальная аннотация?

— Ага. Свеженький ЛЫР.

— Что есть ЛЫР?

— Любовный Роман же. Ну знаешь, типа «Рабыня дракона-вампира» или «Беременна от полотенца»…

— А зачем там «ы»?

— Чтобы никто не догадался.

— От полотен… Леонидас! Львёночек, твою мать! Только не говори, что ты такое читаешь!

— Не я. Супруга.

— О, боги, я всегда говорил, что она у тебя на всю голову отбитая. Не общайся с ней больше.

— Хех, а как быть с нашим общим сыном?

— И сына огради от общения с этой ненормальной.

— Да она же чисто поржать такое читает…

— Во! Есть что почитать или посмотреть?

— Да куда ж в тебя столько влезает? Я ж тебе свою подборку только на той неделе скидывал…

— Однако, мало. Ну, мне же на дежурстве один хрен делать нечего.

— Книжный нехват.

— Бобровский, ты лучше скажи, как самый компетентный. У нас тут народ вербуют куда-то в командировку. Хрен знает куда, хрен знает зачем, а подписок надо дать в сто раз больше, чем когда в «Песочницу[4]» гоняли. Но деньги и перспективы обещают просто какие-то космические. Кравченко помните? Ну, замкомвзвода третьей роты. Говорят, ему уже подпола там дали. Селезень недавно тоже откуда-то возвратился — при деньгах, при новом звании и отмалчивается, сколько бы мы его ни спаивали. Говорит только, что если хоть одно слово лишнее брякнет, то и его, и нас в лучшем случае ушлют в такую жо… жосточайшую местность, откуда мы никогда большой земли не увидим. Причём до самого выхода на пенсию, который произойдёт в той же самой жо…

— Жосточайшей местности?

— Именно.

— Если это лучший случай, то какой тогда плохой?

— Не уточняли. Но выглядел он даже немного испуганным.

— Memento mori.

— Моментально.

— В море!

— Брешешь! Ты этого кабана попробуй испугать. Я ж их тогда сам из «обезьянника» забирал, когда они вдвоём с Дубом десяток гопоты отметелили.

— Ну, значит, кто-то нашёлся…

— Вы Селезня больше слушайте — он и не то наплетёт.

— Не, он, конечно, языком почесать любит, но тут был максимально серьёзен. Он даже остатки поллитры махом вылакал, чтобы отрубиться и ничего лишнего не сболтнуть.

— Да алкашня он просто. И враль.

— Не, пацаны, я так скажу. Будет кто предлагать командировку далеко и хрен знает куда — соглашайтесь. Не пожалеете, хех.

Глава 15

— Ещё не поздно передумать, — насмешливо заметила Афина, наблюдая за тем, как несколько служанок наряжают Гонорию.

— Вот только ваших подначиваний мне сейчас и не хватает, госпожа, — проворчала Флавес. — Я и так до сих пор не уверена в том, что дела… Ай! Ты совсем безрукая, что ли?!

— П-простите, сира… — испугано пролепетала северянка, которая занималась причёской девушки.

— Выйдите, — небрежно бросила принцесса.

Служанки моментально остановили работу, поклонились и вышли из комнаты.

— Хелен, займись лучше ты, — Афина кивнула стоящей рядом фрейлине. — Раз не уверена, так чего согласилась? Тут половина старейшин Гефары бороды от досады сжевали, что своих дочек-внучек выгодно пристроить не удалось, а ты нос воротишь… Хотя и я, если честно, до сих пор не понимаю — как ты вообще вляпалась в это дело?

Гонория хмуро посмотрела на своё отражение в зеркале. Довольно дрянном, надо сказать: старое, массивное с отражающей поверхностью из порядком потускневшей бронзы — с уже крепко вошедшими в быт огромными зеркалами инвириди оно и близко не стояло.

— Я же вроде как всегда об этом мечтала… — сказала Флавес. — Ну, что не буду очередной бесполезной младшей дочерью, которая выйдет за какого-нибудь мелкого барона или даже просто землепашца. Что добьюсь чего-то… чего-то большего. Стану графиней или даже герцогиней. И… вот.

— Что ж, сегодня ты и правда станешь кем-то не меньше имперской герцогини, — кивнула Афина. — Может, даже и немного больше. Хотя и у варваров. А ты же всегда недолюбливала варваров?

— Раньше я с ними особо и не общалась, — пожала плечами Гонория. — А за последнее время…

— И как?

— Как? Да ничего особенного на самом-то деле. Те же люди, что и у нас в графстве были. Ну, все эти варварские пережитки вроде влияния кланов посильнее, да и всё, пожалуй. Жить-то можно. Да и понять можно. А что бедно кругом… Так нынче и графы в Восточном Пределе живут небогато.