2024-й

— Есть, — сказал Гулько, — как не быть! Ты же сказал, а я тебе верю. И у Тимура комплекс превосходства, как ты определил, у Романа — папы Бенедикта, судя по твоей диагностике, а у Алёны, оказывается, даже латентная клаустрофобия, что хоть и удивительно, но объясняется скрытыми подавленными сексуальными воспоминаниями младенчества, когда была не то обезьяной, не то лемуром.

Алёна подошла, широко шагая, стилизованные под грубые солдатские ботинки позволяют ставить ноги уверенно, мощно, из-за чего всегда смотрит прямо, не страшась, что высокие каблуки подвернутся на камешке.

— Кто тут мое светлое имя упоминает всуе? — спросила она. — Привет, шеф.

— Никто не всуе, — сказал Роман торопливо. — Кто бы посмел всуе, никто не решится тебе всуе…

Я взял Алёну под локоть, мы пошли в сторону моего кабинета. Она на ходу повернула руку, из нарукавника на стену ударил луч, во всех подробностях обрисовались три комнаты. Я ничего рассмотреть не успел, Алёна тут же погасила, я спросил сочувствующе:

— Все в порядке?

Она отмахнулась:

— Норм. Я беспокоилась, не сбежал ли Митя из садика.

— А может?

Она вздохнула:

— Этот поросенок выучил дорогу и теперь все время норовит сбежать домой, к компьютеру.

— А маркеры?

Она отмахнулась:

— Делает вид, что сами отцепляются и теряются. Сейчас, знаешь, на каждый жучок выпускают по три антижучка…

Я сочувствующе вздохнул, все мы хотим знать, где находятся наши близкие, но никто из нас не любят, когда шпионят за нами. Помню, как невзлюбили простейшие айфоны, как тут же начали придумывать, как передавать заранее записанное изображение, как переадресовывать на запасные камеры слежения или накладывать двойные картинки…

— Люди бьются за личные свободы, — сказал я сочувствующе, — так что твой Митя уже человек! Хоть и маленький.

Она улыбнулась. Я смотрел сочувствующе, это третий брак Алёны, тоже не очень удачный, но у нее все впереди, сейчас в среднем в брак вступают пять-семь раз, а рожальный возраст отодвинулся до пятидесяти лет.

Я, правда, в официальный не вступал ни разу, но гражданских было несколько, и все распались просто и безболезненно. С некоторыми из этих женщин иногда даже встречался и позже, когда их мужья уезжали в командировку. Я не настолько уверен в своей неотразимости, просто после финансового кризиса три года тому многие фирмы оказались в глубоком минусе, ряд просто обанкротились, а моя оказалась в числе немногих, которая даже ускорила победный рост, так как многие с горя и разочарования начали искать утешения в виртуальном мире.

Мужья молча принимали, что после встреч со мной их жены возвращаются в дорогих шубах, а то и на новеньких авто, сейчас рациональный мир, чувство собственности — атавизм, так что все путем…

Недавно на экраны вышел мегаблокбастер «Авраам», в нем подробно, всесторонне и даже сладострастно рассматривался ранее тщательно замалчиваемый эпизод из Библии, когда гонимые голодом прародители евреев Авраам и Сара пришли в Египет. В Ветхом Завете сказано предельно просто:

«9. И поднялся Аврам и продолжал идти к югу.

10. И был голод в той земле. И сошел Аврам в Египет, пожить там, потому что усилился голод в земле той.

11. Когда же он приближался к Египту, то сказал Саре, жене своей: вот, я знаю, что ты женщина, прекрасная видом;

12. и когда Египтяне увидят тебя, то скажут: это жена его; и убьют меня, а тебя оставят в живых;

13. скажи же, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было ради тебя, и дабы жива была душа моя чрез тебя.

14. И было, когда пришел Аврам в Египет, Египтяне увидели, что она женщина весьма красивая;

15. увидели ее и вельможи фараоновы и похвалили ее фараону; и взята была она в дом фараонов.

16. И Авраму хорошо было ради ее; и был у него мелкий и крупный скот и ослы, и рабы и рабыни, и лошаки и верблюды».

То есть уже тогда был преподан урок, суть которого понимается только нынешним поколением, да и то не всеми. Важно родство душ, а не тот пустяк, с кем спит твоя жена, кто засовывает ей пенис в разные места и рычит от удовольствия, заодно и ее заставляя стонать от наслаждения.

Фильм, надо сказать, тряхнул, так как хоть все мы и занимаемся блудом, что постепенно теряет высокое имя порока, превращаясь во что-то совсем мелкое и негероическое, но в отношении предков как-то подразумевалось, что они все святы и непорочны.