2034: Роман о следующей мировой войне

“Там ничего не добьешься”, – сказал его дядя. “Я направляюсь в Министерство обороны. Пойдем” встретимся.

Чоудхури выразил нерешительный протест; он находился в Нью-Дели не с официальной дипломатической миссией, а встреча в Министерстве обороны нарушала множество протоколов; сначала ему нужно было получить соответствующие разрешения. Его дядя выслушал, или, по крайней мере, на другом конце линии воцарилась тишина, прежде чем он сказал: “Сандип, мы знаем, что у "Энтерпрайза " есть приказы на запуск … и я знаю о матери Ашни. За это я прошу прощения; мы можем сказать ей это вместе, если хочешь. Но сначала нам нужно, чтобы вы пришли в Министерство обороны”.

Чоудхури выглянул в окно, на пустые коридоры посольства. Он знал, что его дядя был прав. Здесь ничего не должно было произойти, или, по крайней мере, ничего такого, что могло бы предотвратить контрудар "Энтерпрайза ". Мы уничтожим три их города ради наших двух. И что тогда? Они уберут четверых наших. Затем мы убираем еще пять. Затем приходит оружие судного дня…. Он чувствовал, как его лояльность меняется не от одной нации к другой, а между теми, кто хотел предотвратить эскалацию, и теми, кто верил, что победа, что бы это ни значило, может существовать в этом спектре разрушений. Получение соответствующих разрешений на посещение Министерства обороны внезапно показалось неуместным. Ему все больше казалось, что он предан не какому-либо правительству, а тому, кто сможет обратить вспять этот цикл уничтожения.

“Хорошо”, – сказал Чоудхури, возвращаясь к своему столу. “Я буду там через тридцать минут”.

Его дядя повесил трубку.

Чоудхури не мог не задаться вопросом, откуда индийцы узнали, что "Энтерпрайз " получил их приказ о запуске. Это могло быть множество перехватов, сделанных их разведывательными службами, но Чоудхури подозревал, что они перехватили его переписку с Хендриксоном. Если это так, то их способность взломать его секретную электронную почту продемонстрировала уровень кибернетической изощренности, превосходящий тот, на который он и его страна ранее считали их способными. Когда Чоудхури готовил свой ответ Хендриксону, теперь он делал это, зная, что его могут читать другие. В ответ на вопрос, что вы слышите? он писал: "Индейцы могут что-нибудь предпринять.

15:32 23 июля 2034 года (GMT+8)

Южно – Китайское море

Это был, пожалуй, самый одинокий момент в ее жизни. Хант стояла на мостике, наблюдая за полетами, но на самом деле она должна была наблюдать за тем, как Хендриксон вылетает в Йокосуку, затем в Гонолулу и, наконец, обратно в Вашингтон, куда его отозвали из-за запроса о немедленных действиях, поступившего из Белого дома. Когда Хендриксон получил сообщение, он скомкал лист бумаги, бросил его в пакет для сжигания и пробормотал: “Гребаный умник”.

Хендриксон пришел к выводу, что на самом деле его послали на "Энтерпрайз " не для того, чтобы проверять Ханта; его послали на "Энтерпрайз ", чтобы он не мешал, когда Уискарвер подготовит приказы о ядерном контрударе. Теперь, когда Белый дом отдал эти приказы, он хотел, чтобы Хендриксон вернулся в Вашингтон, чтобы присматривать за ним. Он объяснил Ханту свою теорию.

“Но я думала, что это мне они не доверяют?” – спросила она.

Хендриксон ответил: “Они тебе не доверяют. Просто они тоже могут мне не доверять. Таким образом, поскольку оба не доверяли одному и тому же органу власти, они снова были сообщниками в те часы, которые оставались до отъезда Хендриксона.

Возможно, именно поэтому, наблюдая, как его самолет превращается в пятнышко на горизонте, Хант чувствовал себя таким поразительно одиноким. Она вернулась в свою каюту на флагмане. Приказы о контрударе были заперты в ее сейфе, код которого она пыталась разгадать, как бы ни был занят ее разум. Она не могла заставить себя сосредоточиться на детальном планировании, которое от нее потребуется. Перед уходом Хендриксон упомянул, что у него есть “достоверные сведения о том, что индейцы могут вмешаться”.

“Прекрати нести чушь. По чьему поручению?” – спросила она.

Хендриксон мог только ответить: “Мой контакт из Вашингтона”.

Фантазия о вмешательстве индейцев — или кого бы то ни было — оказалась настолько эскапистским отвлекающим маневром, что ей потребовалось четыре попытки, чтобы открыть сейф. Затем за своим столом она развернула заказы, которые составили три страницы, по одной для каждой из целей, прибрежных городов, которые читались с юга на север: Сямынь (население: 7,1 миллиона человек), Фучжоу (население: 7,8 миллиона человек) и, наконец, Шанхай (население: 33,24 миллиона человек).