2034: Роман о следующей мировой войне (ЛП)

 — Такова позиция этой администрации, — ответил Чоудхури, которому пришлось один раз сглотнуть, чтобы выдавить слова. — Однако, если у вас есть встречное предложение, мы, конечно, примем его во внимание.

Снова тишина.

Затем раздраженный голос Линь Бао: — У нас есть встречное предложение…

 — Хорошо, — вмешался Чоудхури, но Линь Бао проигнорировал его, продолжая.

 — Если вы проверите, вы увидите, что оно было отправлено на ваш компьютер —

Затем электричество отключилось.

Это было всего лишь мгновение, вспышка тьмы. Свет тут же снова зажегся. И когда они это сделали, Линь Бао больше не был на линии. Был только пустой гудок. Чоудхури начал возиться с телефоном, пытаясь дозвониться до оператора Белого дома, в то время как Хендриксон попытался снова войти в свой компьютер. — В чем дело? — спросил Чоудхури.

 — Мой логин и пароль не работают.

Чоудхури оттолкнул Хендриксона в сторону. У него тоже ничего не получилось.

2 Затемнение

18:42 12 марта 2034 года (GMT-4)

Вашингтон, округ Колумбия, на пути в Пекин

Любой, кто пережил войну, мог бы сказать вам, где он был в тот момент, когда отключилось электричество. Капитан Сара Хант была на мостике "Джона Пола Джонса", сражаясь за то, чтобы удержать свой флагман на плаву, пытаясь игнорировать панические крики, доносившиеся с нижних палуб. Запястья Веджа были скованы гибкими наручниками на пояснице, когда его с завязанными глазами везли под вооруженным конвоем по летному полю аэродрома Бандар-Аббас. Линь Бао недавно вылетел из международного аэропорта имени Даллеса на самолете Gulfstream 900, одном из ряда частных самолетов, предоставленных в распоряжение членов Центральной военной комиссии.

За свою тридцатилетнюю карьеру Линь Бао время от времени летал на этих самолетах либо в составе делегации на международную конференцию, либо сопровождая министра или другого высокопоставленного чиновника. Однако никогда раньше за ним одним не посылали ни одного из этих самолетов, и этот факт свидетельствовал о важности миссии, которую он теперь выполнил. Линь Бао позвонил в Чоудхури сразу после взлета, когда стюардессы все еще были пристегнуты ремнями к своим откидным сиденьям. "Гольфстрим" набирал высоту, достигнув высоты в тысячу футов, когда он повесил трубку с Чоудхури и отправил зашифрованное сообщение в Центральную военную комиссию, подтверждая, что этот последний вызов был сделан. Когда он нажал отправить это сообщение, ответ последовал незамедлительно, как будто он щелкнул выключателем. Под ним рассеянные огни Вашингтона потемнели, а затем снова зажглись. Как мгновение.

Линь Бао думал об этом мгновении, наблюдая, как восточное побережье исчезает под Гольфстримом, когда они вошли в международное воздушное пространство и пересекли темные просторы Атлантики. Он подумал о времени и о том, как по-английски говорят, что оно проходит в мгновение ока. Пока он сидел один в самолете, в этом пограничном пространстве между нациями, ему казалось, что вся его карьера была построена на этом одном моменте. Все, что было до этого дня — от времени, проведенного им в академии, до его многолетних переходов от назначения к назначению на флоте, до учебы, а затем и работы на дипломатических должностях, — было этапом за этапом в более широком плане, подобном восхождению на гору. И вот он стоял на вершине.