2048

В отношении ботов его правила были ещё более жёсткими, чем в отношении одежды. Полифемов в любом случае засекает Атмосферная комиссия, так что даже после невинной разведки он обычно запускал их куда подальше. Тем более, что в этот раз Марек не поскупился: помимо обычных полицейских ботов, брошенных прошлой ночью, в распоряжении Басса имелась парочка журискинов.

Но слепо доверять щедрости Марека так же глупо, как брать палёные батарейки у братьев-полипов. А с журискинами можно лопухнуться ещё сильнее. Басс подключился к ботам и стал проверять их целевые функции.

Хотя эволюция искусственных форм жизни находилась под жёстким контролем, они все-таки понемногу развивались, причём в разных направлениях. У журискинов таких веток было две. Первая порождала отличных роботов-шпионов, уже обогнавших в своём развитии наблюдательную технику полиции. Если тебя, в отличие от ленивого полицейского, постоянно норовят сбить, заглушить или просто не подпустить к месту происшествия, поневоле научишься лучше летать и дальше видеть.

Однако был и другой способ, хорошо усвоенный журискинами альтернативной ветви. В процессе блуждания по Сети сама новость могла эволюционировать: точная, но сухая версия события проигрывала более яркой, но искажённой. В результате отдельные журискины стали вырабатывать мифогенные эвристики, превращающие бегство игрушечной робозмеи в страшную сказку о трехголовом инопланетном драконе. В институтские годы Басс любил отлавливать таких ботов и изучать их способы работы — именно это помогло разобраться в некоторых байках, которыми кормил его в детстве искин-гувернёр.

Но сейчас ему нужны были боты первого вида. Проверка марековских полифемов подтвердила, что это — честные шпионы. Басс подсоединил полифемов к своему лапотнику и настроил сонары на крысиный писк. Летающих ботов можно использовать для наблюдения за крысиными потоками, а когда придёт время — сбросить их на кладбище в качестве отвлекающей приманки.

И последний штрих. Что ни говори, а без хорошей реакции и быстрых ног тут не обойтись. Басс спустился в спальню, нашёл носовой платок Марека. Тонкие усики пощекотали мочку уха, когда он немного промахнулся, вставляя «креветку». Через мгновение реальность хрустнула и усилила резкость.

Тишина, в свою очередь, рассыпалась на звуки. Теперь Басс слышал каждый киб, пролетающий под окном. Плотный поток, вечерний час пик. Странно все-таки, что до сих пор все так гладко, ни одной пробки…

Он повернулся к окну — и обнаружил, что не только слышит, но и видит этот поток. Нет, не кибы — для этого пришлось бы подойти поближе и посмотреть вниз. Но он и так видел весь трафик. Уши лисицы, сидящей на подоконнике.

Это было похоже на язык глухонемых. Или даже анти-язык, если подумать. Уши зверька то разворачивались назад, как крылья почтовых ракет, то вставали торчком, как самонаводящиеся спутниковые антенны. Иногда они действовали синхронно, а иногда каждое поворачивалось в своём направлении…

Басс медленно подошёл к окну. С этой точки все выглядело ещё забавнее. Кибы пролетали внизу в полном соответствии с движениями лисьих ушей. Умом Басс понимал, что ушной анти-язык не передаёт, а только принимает. Но некий внутренний наблюдатель сразу начал спорить: когда движения синхронны, никто не может с уверенностью сказать, где причина и где следствие. И если приглядеться, то все выглядит так, будто лиса своими ушами указывает кибам, куда лететь.

Случись на дороге пробка, она сразу опровергла бы такую софистику. Но в этот вечер почему-то и пробок не слышно! Неужто никто не нервничает, не переходит на ручное управление? Да хотя бы вон тот, в красном «боинг-компакте»…

Машина, которую отметил Басс, действительно вела себя необычно. Её владелец, судя по всему, неплохо водил вручную. Он ловко обходил другие кибы, перепрыгивая с полосы на полосу. Глядя сверху, Басс даже мог предсказать его маршрут. Влево, снова влево, прямо, теперь обратно, теперь на крайнюю правую, прямо, прямо, теперь опять влево, прямо, снова влево…

«Нет, вправо», — сказал кто-то в голове Басса.

Это были даже не слова, а какое-то внутреннее ощущение. Неизвестное, но чёткое ощущение ошибки в предыдущем движении мысли.

Басс покосился на лисицу. Однако лисицы рядом не было. Вместо неё справа возникло что-то огромное и красное. Басс инстинктивно отпрыгнул в сторону, даже не успев подумать, как это абсурдно: из противоположной стены прямо на него летел красный киб. В тот момент, когда «боинг-компакт» должен был коснуться Басса, машина исчезла.

Вместо неё у подоконника стоял ещё один Басс и внимательно смотрел на первого.

С улицы донёсся характерный звук столкновения. За ним последовали кряканье и кукареканье нескольких кибов. Басс вздрогнул, и видение двойника пропало: на подоконнике по-прежнему сидела серебристая лисица. Но смотрела она теперь не на кибы, а на Басса. Уши-локаторы не двигались.

— Не все креветки глючат одинаково, — пробормотал Басс, словно оправдываясь перед этими серьёзными янтарными глазами. — Потому я и не люблю новые модели.