2048. Все детали

Две батарейки, обе палёные. Небывалый идиотизм. Басс попробовал височный фонарик. Как бы подтверждая общую тенденцию, лампочка вспыхнула лишь на миг и плавно умерла. Третья батарейка от братьев-полипов, такая же дохлая. Хорошо хоть медяк сидит на старом биоаккумуляторе, который в мочевом пузыре заряжается.

Поиск надписей в темноте на грязной стене сочли бы забавным разве что рефероманты из Либры. От Марии Басс знал, что библиофильские секты любят подвергать новичков извращённым испытаниям. Он не собирался вступать в Либру, однако стена была его единственной надеждой.

Та ещё надежда. Либо глаза так и не отошли после вспышки, либо в тупике действительно так темно – но на чёрной стене не было видно ни Бага. Басс собирался уже начать обшаривать стену здоровой рукой, плюнув на токсичные фунгогрифы, радиоактивные граффити и прочее дерьмо, с которым не стоило бы контачить голой кожей. Но до контакта не дошло: тренированный слух уловил кое-что похуже, и этот звук погнал Басса обратно в глубь тупика.

Полифемы жужжали совсем рядом, когда он дополз до решётки ближайшего кондиционера. Быстро спеленать самого себя, имея всего одну руку, даже акушер не всякий сможет. В конце концов Басс распахнул плащ, наступил на край ногой и, перекувырнувшись, оказался закутан в термоизолятор. Оставалось ещё раз перекувырнуться и вжаться в узкую раму подвального окна с кондиционером… И прикинуть, что если прожжённая взрывом дыра в плаще пришлась на задницу, то инфракрасные глаза полифемов должны лопнуть от радости при виде такой горячей добычи.

Не лопнули. Басс слышал, как один из роботов быстро облетел тупик и вернулся на улицу. Второй полифем обнаружил что-то на углу, и теперь они оба кружили над находкой. Басс выглянул из своего кокона и сразу испытал сильное желание сбить эти летающие глаза полиции. Всего пару выстрелов статиком, он так и видел эту сцену – иголка-аккумулятор заряжается трением об воздух, и на подлёте к цели превращается в отличного вредителя для нежных биоэлектронных схем…

Но сбивать было нечем. Швейцарская рука Басса, с отличным игломётом и прочим инструментарием, валялась на углу. Именно её изучали полифемы – сейчас она наверняка была такой инфракрасной, что хоть носки на ней суши.

Покружив над рукой, инсектоботы полетели дальше по улице. Видно, поймали тепловой след того пижона, с которого Басс так неудачно снял шкурку. Времени оставалось мало, но зато… Тепловой след. «Учись планктону у планктона». Несмотря на боль, Басс усмехнулся от мысли, что ведёт себя в точности как адепт библиофильской секты на посвящении.

Он закрыл глаза, дважды сжал и расслабил веки, и снова пополз к углу здания.

Правый глаз был обожжён серьёзно: опущенное веко ни за что не хотело переходить в режим инфракрасного фильтра. Зато с левым всё было в порядке, и теперь Басс видел в том диапазоне, который подсказали патрульные боты. По крайней мере, одним глазом.

Он сразу засек свою оторванную руку. Рядом на стене пылал огромный цветок. Вначале Басс принял его за живую тварь, вроде насекомоядных лишайников, которые заманивают на тепло москитов. Но подобравшись ближе, различил, что цветок сплетен из букв арабского алфавита. Шамаиль, надо же! Даже среди уличных пачкунов-граффитистов лучше всего рисуют цветы те, кому запрещено рисовать людей.

То, что искал Басс, тоже состояло из человеческих символов, но не должно было светиться. Наоборот, оно должно остаться черным на фоне чуть более розовой стены, ещё не остывшей после взрыва.

Он нашёл слово у самой земли. Повторил большим пальцем все штрихи третьего и последнего иероглифа, словно заново рисовал его. Затем прижал палец к верхнему штриху, похожему на запятую.

Никакой реакции. Шитый Баг! Неужели и тут сломано?!

– Стоматологический центр Марека Лучано, чем я могу вам помочь, – сказал иероглиф выверенным, в меру сексуальным голосом кибер-секретарши.

– Срочный вызов. Мне нужно запломбировать три резца и один зуб мудрости! – прохрипел Басс.

– Секундочку…

Иероглиф разразился музыкой, напоминающей запись игры на органе, которую крутят в несколько раз быстрее, чем нужно, и к тому же в обратном направлении. Из-за ширмы этих диких переливов зазвучал знакомый, обманчиво-ленивый баритон:

– Кажется, у тебя ожог, Василь. Люблю людей, которые так спешат вернуть мне долги, что прямо накаляются на бегу. Надеюсь, кроме папилляров большого пальца твоей левой, ничего не пострадало? Говорят, если приложить сырой огурец…

– Я влип, Маврик. Вытащи меня.

– О-хо-хо… Признаться, у меня мелькнула мысль, что это был ты. Но я не поверил. Ты же тёртый крутон, а не вафель какой-нибудь бисквитный! Угол четвёртой и шестой, недалеко от «Синего Лося», верно? Попытка ограбления, попытка взлома искина класса «тэт», причинение эстетического ущерба магазину гармоничных средств связи «Фоншуй»…

– Он был не совсем «тэт». Какая-то опытная модель, навороченная.

Басс хотел было добавить про палёные батарейки, но сдержался. Не хватало еще самому выставлять себя лопухом.