21 урок для XXI века [с комментированными отличиями перевода и переводом пропусков]

Большинство школ стараются снабдить учеников не только информацией, но и набором определенных навыков, таких как умение решать дифференциальные уравнения, программировать на C++, анализировать состав вещества в пробирке или говорить по-китайски. Но мы не представляем себе, как будет выглядеть мир и рынок труда в 2050 году, и поэтому не знаем, какие именно навыки понадобятся людям. Мы можем потратить много сил, обучая детей программированию на C++ или разговорному китайскому, но в 2050-м выяснится, что искусственный интеллект пишет программы лучше людей, а новое приложение Google Translate позволяет вести разговор на почти безупречном мандаринском, кантонском или хакка, даже если сами вы способны только поздороваться: «Ни Хао».

Чему же мы должны учить детей? Многие специалисты в области педагогики утверждают, что школы должны перейти к обучению четырем навыкам: критическому мышлению, коммуникации, сотрудничеству и творчеству[191]. В более широком смысле школы должны меньше внимания уделять техническим умениям и сосредоточиться на общих жизненных навыках. Самой важной будет способность приспосабливаться к переменам, учиться новому и сохранять хладнокровие в незнакомых ситуациях. Чтобы идти в ногу с миром образца 2050 года, потребуется не просто предлагать новые идеи и продукты – прежде всего нужно будет постоянно обновлять самих себя.

С ускорением темпа перемены изменится не только экономика, но и понимание того, что значит «быть человеком». Еще в 1848 году «Манифест Коммунистической партии» провозгласил, что «все сословное и застойное исчезает». Однако Маркс и Энгельс имели в виду в основном общественные и экономические структуры. К 2048 году материальные и когнитивные структуры также исчезнут, растворятся в воздухе – или в облаке из битов данных.

В 1848 году миллионы людей теряли работу на фермах и переселялись в большие города, чтобы работать на фабриках. Но, добравшись до большого города, они не меняли свой пол и не добавляли себе шестое чувство. А если бывшие крестьяне находили работу на текстильной фабрике, то надеялись, что сохранят новую профессию на всю оставшуюся жизнь.

В 2048 году людям, возможно, придется иметь дело с миграцией в киберпространство, с меняющейся половой идентичностью и новым сенсорным опытом, генерируемым компьютерными имплантами. Если человек найдет работу и смысл жизни в проектировании ежеминутно меняющихся костюмов для 3D-игры в виртуальной реальности, то через 10 лет не только эта профессия, но и все остальные, требующие сопоставимого уровня художественного творчества, могут быть вытеснены искусственным интеллектом. В 25 лет вы опишете себя на сайте знакомств как «двадцатипятилетнюю гетеросексуальную женщину, живущую в Лондоне и работающую в ателье мод». В 35 лет вы представитесь как «гендерно неспецифическая личность в процессе возрастной перестройки, чья неокортикальная активность протекает преимущественно в виртуальном мире „Новый Космос“ и чья жизненная миссия состоит в том, чтобы проникнуть туда, куда не добирался еще ни один модельер». А когда вам исполнится 45, не будет уже ни сайтов знакомств, ни самоопределений. Вы просто будете сидеть и ждать, когда алгоритм найдет (или создаст) для вас идеальную пару. Что касается извлечения смысла из искусства модельера, то алгоритмы достигнут такого совершенства, что при взгляде на свои высшие достижения прошлого десятилетия вы будете испытывать скорее неловкость, чем гордость. И в 45 у вас впереди еще много десятилетий радикальных перемен.

Не стоит воспринимать этот сценарий буквально. Никому не дано предугадать, свидетелями каких изменений мы станем. Любой сценарий, скорее всего, будет далек от реальности. Если кто-то описывает вам мир середины XXI века и это описание похоже на научную фантастику, то оно, скорее всего, неверное. Но если это описание не похоже на научную фантастику – оно точно неверное. Мы не в состоянии предвидеть конкретные детали, но единственное, что не вызывает сомнений, – это перемены.

Столь глубокие изменения трансформируют саму структуру человеческой жизни, сделав отсутствие непрерывности ее главной характеристикой. С незапамятных времен жизнь делилась на две взаимодополняющие части: за периодом обучения следовал период работы. На первом жизненном этапе вы накапливали информацию, развивали навыки, у вас формировалось мировоззрение и стабильная личность. Даже если в 15 лет вы большую часть дня проводили на семейном рисовом поле (а не в школе), главным в вашей жизни все равно было обучение: вы учились выращивать рис, торговаться с жадными купцами из большого города, разрешать конфликты с односельчанами из-за земли и воды. Во второй половине жизни полученные навыки помогали вам ориентироваться в мире, зарабатывать и вносить вклад в жизнь общества. Конечно, даже в 50 лет вы продолжали узнавать новое о рисе, торговцах и конфликтах, но это были лишь мелкие дополнения к доведенным почти до совершенства навыкам и умениям.