21 урок Мерлина. Практика магического знания друидов

- Ты видишь? - сказал старец с улыбкой. - Ты потерпел поражение только потому, что ограничил свое мышление... потому что ты принял свое собственное ограничение. И я считаю - даже если это и не вполне очевидно - что ты должен научиться в своей жизни создавать свои собственные правила, потому что, как я уже сказал, когда ты принимаешь ограничение, оно становится твоим. Тебе уже удалось искоренить свои страхи перед прошлым и установить свою индивидуальность в настоящем. Что же теперь осталось? Твой третий Поиск: "будущее". Подумай, можешь ли ты применить этот новый принцип к своему следующему "Вопросу и Поиску" (здесь непереводимая игра слов, в оригинале - Quest-ion: quest - поиск, question - вопрос. - Прим. перев.). - И он громко хмыкнул.

Проявив перед Верховным Друидом столь полное отсутствие изобретательности, я чувствовал себя довольно растерянно и боялся при решении следующего вопроса опять запутаться.

- Мой Властелин, я совсем не знаю, что ответить, - сказал я, занимая оборонительную позицию. Потом я встал и начал ходить взад-вперед. - Но мне бы очень помогло, если бы ваши учителя могли хоть когда-нибудь ответить на один-два вопроса вместо того, чтобы всегда создавать новые. Неужели для ученика никогда не должно существовать "спокойствия духа"? Если это так, покажите мне, пожалуйста... - и тут я прикусил язык, который позволил себе столь необдуманные речи.

Но вместо того, чтобы рассердиться на меня, Верховный Друид только вздохнул и знаком приказал подойти к нему и сесть рядом.

- Спокойствие, Артур, - это не отсутствие конфликта, а умение справиться с ним, - твердо сказал он. - Но позволь мне рассказать тебе одну небольшую историю о молодом человеке, который чем-то напоминает тебя. Вот она, слушай:

Однажды пришел ученик с охапкой свитков

и спросил у иссохшего старого мудреца:

"Мастер, что такое гармония на земле?"

" Идем, - ответил учитель, - погреешься со мной на солнышке,

окунешься со мной в лунный свет".

На берегу спокойно бегущею ручья,

где водяные жуки чертили круги среди ряби, он посадил его

и прислонился к стволу ивы,

с ветвей которой доносилась песня маленькой синей птички.

Учитель закрыл глаза.

Мальчик проявлял страшное нетерпение,

он ходил вокруг, срывал ветки, складывал

из гальки горки - свистел в стебельки трав.

"Я еще раз хочу спросить у тебя, Учитель:

Что такое гармония на земле?"

Ученый поднялся, не произнеся ни слова,

толкнул своего ученика в реку и стал спокойно наблюдать,

как рогоз согласно кивает ему в ответ".

Старый Друид взглянул на меня, как бы спрашивая, не хочу ли я сразу что-нибудь сказать ему, потом тяжело поднялся и медленно пошел по садовой дорожке, вспугнув стайку белых бабочек. Наблюдая, как он исчезает среди деревьев, я пытался взвесить страх, поселившийся в моей душе. Правда ли то, что причиной моего замешательства является мое собственное сопротивление... мой собственный отказ "позволить уйти" удобным ограничениям, которые я сам установил для себя? Об этом мне говорит Верховный Друид, и мой последний сон нельзя истолковать иначе. Где-то глубоко внутри я понимал, что это действительно так и есть.

* * *

"Кто подчиняетс, тот и властвует..." - повторял я слышанные во сне слова, шагая в этот весенний день по дороге, ведущей на юг от Острова Друидов. Искренне пытаясь применить на практике этот только что полученный совет, я "предоставил ветру свою судьбу" - решил отправиться в Страну Лета и там поискать нужное направление.

В это время года путь был легким, так как дождливый сезон уже закончился. Большая часть болотистых земель, которые в темные месяцы лежат под водой, теперь выглядели сочными зелеными лугами и были усыпаны лютиками и маргаритками, среди которых, вдоль глубоких русел весенних потоков и звонко журчащих ручьев, попадались полосы бледно-желтого первоцвета и нежно колеблющегося рогоза. И ни разу за все путешествие я не почувствовал себя одиноким: на залитых солнцем склонах холмов и в узких долинах паслись многочисленные стада со своими пастухами, выгнавшими их на богатые весенние пастбища. Наконец, почти неожиданно, показались изумрудные склоны Гластонбери. И среди них, словно маяк, возвышался Холм Авалона.

Земля была настолько сухой, что не было необходимости вызывать лодку, чтобы она перевезла на остров. Осторожно - потому что трясина и топи все еще представляли опасность - я стал пробираться по тропам, ведущим к Аббатству, ориентируясь по звуку падающей воды в Священном Кровавом Источнике. Там я увидел отдыхающего Барда, который играл на семиструнной арфе старую балладу:

Прибрежная линия, окаймленная яблонями,

Вьется вдоль зеленого острова,

Низкая синяя линия гор открывает

Озеро между ними.

Никакая нить памяти не ведет меня,

Но я хорошо знаю путь.

Чувство, что все мне здесь знакомо,

Растет с каждым шагом.

Присутствие, сначала странное, но хорошо известное,

Шагает вместе со мной, как мой проводник,

Штрихи какой-то забытой жизни

Бесшумно плетутся рядом.

Это туманная мечта

Или проблески седой старины!

Тайн, которые хранят горы,

Вода никогда не выдаст.