22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Инициатива последнего даже не шага, а прыжка к пакту Молотова-Риббентропа принадлежала немцам. Резкий толчок развитию событий дала адресованная лично Сталину телеграмма Гитлера, переданная 21 августа. Фюрер прямо заявил, что «является целесообразным не терять времени. Поэтому я предлагаю Вам принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, но не позднее среды, 23 августа. Он имеет всеобъемлющие и неограниченные полномочия». Ответ из Москвы последовал по дипломатическим меркам молниеносно – через два часа. Сталин ответил: «Советское правительство поручило мне сообщить Вам, что оно согласно на приезд в Москву господина Риббентропа 23 августа». Прибытие в Москву немецкой делегации советское руководство попробовало использовать в последней попытке реанимировать переговоры с западными военными миссиями. Видимо, еще теплилась надежда на то, что план действий у союзников есть, но его скрывают от советской стороны. Однако эти надежды быстро развеялись как дым. Наркому обороны К.Е. Ворошилову лишь осталось выразить сожаление о неудаче переговоров. При этом условия приема военных миссий и германской делегации существенно различались. Почти полсотни человек свиты министра иностранных дел Третьего рейха с трудом разместились в бывшем посольстве Австрии, доставшемся немецким дипломатам «по наследству», после аншлюса 1938 года. Напротив, англо-французскую делегацию поселили в одной из лучших московских гостиниц.

Панорама пожара в портовой части Лондона после первого массированного налета бомбардировщиков Люфтваффе. 7 сентября 1940 г. На заднем плане – знаменитый Тауэрский мост, один из символов Великобритании