22 июня: Никакой «внезапности» не было! Как Сталин пропустил удар

19 июня 1941 годалейтенант Петров в составе еще одной рекогносцировочной группы выезжает на границу. Ее возглавляет начальник штаба артиллерии 87-й стрелковой дивизии капитан Букштейн. В составе группы – командиры батарей и их замы из многочисленных артиллерийских частей дивизионного, корпусного и армейского подчинения (тут и 212-й гаубичный артиллерийский полк, и 197-й легкий артполк, и 85-й отдельный противотанковый дивизион, в составе которых сотни орудий и минометов разных калибров). «Задача – изучение местности и уточнение вопросов взаимодействия артиллерии с пехотой и уровскими частями» ( частями Владимир-Волынского укрепрайона. – Прим. Авт.). В ходе совещания выяснилось, что для каждой батареи расписаны районы сосредоточения, огневые рубежи вблизи границы и вероятные цели – в том числе и цели «непосредственно перед укреплениями» и «в глубине порядков противника» (там же, с. 54). Артиллеристы добросовестно, пользуясь специальными таблицами, высчитывали, сколько снарядов понадобится «для разрушения дотов» – понятно, что немецких, а не своих. Причем делать это, судя по всему, они собирались не только с закрытых позиций, но и «прямым выстрелом» – так, мол, потребовалось бы не несколько часов, а «10—15 минут» и «в двадцать раз меньше снарядов». Такая вот интересная подготовка к «обороне»! Отметим: речь шла уже не о «вероятном противнике». Артиллеристам ставили конкретные задачи на поражение целей, находящихся на немецкой территории. Уверен: фактически в ходе рекогносцировки 19 июня обсуждались детали артподготовки и артсопровождения наступления 87-й стрелковой дивизии.Предлагаю запомнить это на будущее – когда мы будем вести разговор о планах командования Красной Армии. Сам же автор признается: «Теперь, после войны, вызывают много толков вопросы, связанные с силами наших войск, дислоцировавшихся в пограничной полосе. Но тогда все, кто присутствовал на совещании у дота, верили в то, что наши части не только в состоянии отразить нападение противника, но и перенести боевые действия на его территорию». В общем, то, что осмотренный ими во время совещания прекрасный бетонный ДОТ еще не был достроен и оснащен оружием, молодых офицеров нисколько не смущало: они не думали, что он понадобится… Историки часто недоумевают: почему СССР строил новые укрепрайоны «линии Молотова» прямо на новой границе? Напрашивается следующий ответ: лежавшая за пограничными реками земля уже тогда рассматривалась советскими генералами в качестве будущего предпольяперед далеко не последней линией новых укрепрайонов – следующую, вполне возможно, строили бы уже на территории «освобожденного» Рейха…

Далее рекогносцировка принимает несколько неожиданный оборот: офицеры дивизиона спешились и ползком (!)отправились на саму границу (там же, с. 63). На той стороне Буга они увидели столь же напряженно тренировавшихся германских артиллеристов и пехотинцев. Во время тренировок по целеуказанию (вновь отметим: условные цели – на немецкой территории) у воды появилась конная группа немецких офицеров, рассматривавших в бинокли советский берег: они, очевидно, занимались тем же самым – осуществляли рекогносцировку. Правда, в отличие от советских артиллеристов, немцы уже не прятались. Старший из них, дав шпоры, загнал коня в воду. «Их вызывающее поведение, – пишет автор, – испортило настроение. Было неприятно и досадно, стесняла маскировка… Это же унизительно! И вдруг, повинуясь общему порыву, все поднялись. Наше внезапное появление вызвало среди немцев замешательство. Оставив бинокли, они смотрели на поле, где за минуту до этого не было никаких признаков жизни – и вот, как из-под земли, столько людей! Из укрытия слышался голос пограничника, призывавшего к соблюдению режима ( режима секретности. – Прим. авт.). Никто на него не обращал внимания… Коней! – крикнул капитан Корзинин. Коноводы выскочили на гребень. Пограничник ахнул и умолк. Такого он еще не видел!.. ( еще бы!– Прим. авт.) Долго ехали молча. Было неприятно… Перед сумерками мы вернулись в монастырь. Дежурный по дивизиону, отдавая рапорт капитану Корзинину, доложил о том, что звонил оперативный дежурный штаба 5-й армии (!)и спрашивал об инциденте на границе. В Луцке о нем стало известно через час!» (там же).