22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война»

Шуленбург говорит, что он ничего не может добавить к имеющимся у него инструкциям. Он, Шуленбург, не имеет инструкций по поводу техники эвакуации сотрудников посольства и представителей различных германских фирм и учреждений. Посол просит разрешить эвакуировать германских граждан из СССР через Иран. Выезд через западную границу невозможен, так как Румыния и Финляндия совместно с Германией тоже должны выступить. Шуленбург просит к проведению эвакуации германских граждан отнестись возможно лояльнее и заверяет, что сотрудники советского посольства и советских учреждений в Германии встретят со стороны германского правительства самое лояльное отношение по части эвакуации, и просит сообщить, какое лицо будет выделено по осуществлению техники этого дела.

Тов. Молотов заявляет Шуленбургу, что поскольку к сотрудникам советского посольства и советских учреждений в Германии будет проявлено лояльное отношение, на что т. Молотов надеется, то и в части германских граждан будет проявлено такое же отношение. Для осуществления эвакуации т. Молотов обещает выделить соответствующее лицо.

Тов. Молотов спрашивает: «Для чего Германия заключала пакт о ненападении, когда так легко его порвала?»

Шуленбург отвечает, что он не может ничего добавить к сказанному им.

В заключение беседы Шуленбург говорит, что он в течение 6 лет добивался дружественных отношений между СССР и Германией, но против судьбы ничего не может поделать.

Записал Гостев»⁵²².

К событиям ночи 22-го июня неоднократно возвращался в своих беседах с В.М. Молотовым много лет спустя писатель Феликс Чуев⁵²³.

В январе 1946 г. бывший советник германского посольства в Москве Готхольд Штарке (в 1940 году был назначен в Москву в германское посольство на должность референта по печати) в данных на Лубянке «собственноручных показаниях» рассказал о последнем послании графа Шуленбурга:

«13 или 14 августа 1944 года, точную дату я сейчас не помню, Шуленбург вызвал меня к себе и объявил, что в связи с событиями 20 июля он ежеминутно ожидает ареста… Перед арестом он желает мне сообщить, что он верен своей политике «ориентации на Восток» и пытался убедить своих товарищей по заговору в правильности своей политической линии.

Более того, он объявил им о своей готовности перейти с белым флагом в руках через линию фронта и вымолить у русских условия перемирия, сделав, таким образом, последний шаг к спасению германского народа. Затем Шуленбург обратился ко мне с просьбой в случае его казни, и если я сам останусь в живых, передать после окончания войны, которая, вероятно, завершится капитуляцией Германии, народному комиссару иностранных дел Советского Союза господину Молотову свое последнее послание. Шуленбург заявил мне тогда буквально следующее:

«Сообщите господину Молотову, что я умер за дело, которому я посвятил свою жизнь в Москве, то есть за советско-германское сотрудничество (выделено мной. — М.А.)… Передайте господину Молотову, что в трагический утренний час 22 июня 1941 года я был уверен в том, что надежды германского правительства обеспечить себе и германскому народу руководящую роль по отношению к европейским нациям и объединенным народам Советского Союза обречены на провал. Факт моей смерти за дело сотрудничества советского и германского народов даст мне все же право обратиться к руководству советской внешней политики с мольбой, чтобы оно мудро и терпимо отнеслось к германскому народу, так как его широчайшие слои, и не в последнюю очередь интеллигенция, осуждали безумие войны против Советского Союза»⁵²⁴.

Таково было политическое завещание графа Шуленбурга.

Шуленбург был арестован и обвинен в государственной измене.

«На суде он все отрицал: «Я ничего не знал о заговоре. Я не знал всех этих людей из армии. Ничего, совсем ничего». В то же время он признал, что заговорщики ценили его как эксперта по России: «Я слыл человеком, которого до последнего момента примечали в Москве, который лучше всех знает Россию… Я просто пришел туда, где мне сказали: послушайте, может быть, и вы будете полезны военным… Я всегда мог говорить только о Востоке».

23 октября 1944 г. председатель «Народной судебной палаты» Роланд Фрейслер («наш Вышинский», как его называл Гитлер) вынес приговор: «Вы, Шуленбург, участвовали в подготовительных совещаниях предателей 20 июля. Тем самым вы — и всегда бесчестно — оказывали помощь нашим врагам, с которыми мы ведем войну. Именем немецкого народа вы приговариваетесь к смерти»»⁵²⁵.

10 ноября 1944 г. граф Фридрих Вернер фон дер Шуленбург был повешен в берлинской тюрьме Плетцензее».

Молотову было вручено краткое содержание Ноты (Меморандума) Министерства иностранных дел Германии Советскому правительству, полный текст которой был передан в 4 часа утра (берлинское время) 22 июня имперским министром иностранных дел Риббентропом послу СССР в Германии Деканозову⁵²⁶.