22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война»

Ощущение, что один неверный шаг, будь то военная провокация или дипломатический промах, может вызвать войну, привело Сталина к чрезмерной осторожности.

В телеграмме, поступившей из Вашингтона 28 мая, сообщалось, что «Германия начнёт враждебные действия против СССР в течение полумесяца»:

«Расшифрованная телеграмма

вх. № 8744. Из Вашингтона 28 мая 1941 г.

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Вашингтон, 28 мая 1941 г.

1) 12 мая Чан Кай-ши личном письме Кэрри пишет: по имеющимся сведениям, если американо-германские отношения останутся такие, как в настоящее время и не будет ухудшения, Германия начнёт враждебные действия против СССР в течение полумесяца (выделено мной. — М.А.). Он просил передать это сообщение президенту. 2) 19 мая из Стокгольма сообщили: за последние 3 недели из Германии прибыли в Норвегию до 25 тысяч человек. 3) 20 мая военный атташе из Виши телеграфировал о возвращении немецких войск Францию. 4) 19 мая военный атташе из Анкары доносил, что количество 105 мм гаубиц в немецких механизированных дивизиях увеличивается с 24 до 36. 5)17 мая Штейнгард (американский посол в СССР. — М.А.) телеграфировал: по заявлению японского посла, немцы имеют на советской границе 140 укомплектованных натренированных дивизий против 100 наших, из которых полностью укомплектованы 34. 6) По сообщению военного атташе из Австрии от 25-го мая, немцы имеют на нашей границе 120 дивизий против 100. 7) Хелл продолжает вести переговоры с Намура, уделяя им большое внимание из предосторожности, что англичане могут узнать эти переговоры. Хелл 16 мая заявил Галифаксу, что японцы продолжают делать различные предложения, что они делали и раньше, но что практически это, конечно. Hичего не означает, но что нет причин их не просматривать. Галифакс, не зная действительности, выразил полное согласие такой позицией.

№ 257 Морис».

«Морис» — резидент военной разведки под прикрытием должности водителя военного атташе при Полпредстве СССР в США старший лейтенант Л.А. Сергеев.

Донесение содержало, по сути, реальную информацию о сосредоточении германских войск на советских границах и дезинформацию в части, приведенных цифр.

29 мая «Ещенко» доложил в Центр сведения, полученные от «АБЦ», о деятельности украинских разведывательно-диверсионных групп на территории СССР: одна нелегальная украинская группа, которая работает в Молдавии по немецким заданиям против СССР, использует для перехода границы при своих подпольных действиях местечко Извор и Морошовица, которые, очевидно, не подвергаются наблюдению со стороны советских пограничных войск. Что позволяет легко перейти советскую границу. Данное сообщение стало последней шифртелеграммой, составленной на базе сведений, полученных от «АБЦ» — Курта Велькилша.

В этот же день Герхард Кегель («Х») сообщил на встрече с К.Б. Леонтьевым В Москве: «Типпельскирх решил отправить важнейшие секретные материалы в Берлин».«… второй человек в посольстве, остававшийся в отсутствие Шуленбурга поверенным в делах, советник посольства фон Типпельскирх, — писал в своих воспоминаниях Кегель, — был вторым лишь на бумаге. В 1940 году он стал посланником. Он являлся двоюродным братом полковника, ставшего затем генерал-майором в генеральном штабе фашистской Германии, носившего ту же фамилию и занимавшегося наряду с прочим в течение длительного времени Советским Союзом. По своему положению и влиянию московский Типпельскирх не шел ни в какое сравнение с Хильгером»²³⁶.

Советское руководство, в конце мая вновь предприняло попытки ослабить противоречия с военными союзниками Германии — Румынией и Финляндией. Москва довела до сведения румынского правительства, что «готова решить все территориальные вопросы с Румынией и принять во внимание определенные пожелания относительно ревизии [границ], если Румыния присоединится к советской политике мира».

30 мая Сталин пригласил для беседы финляндского посла Ю.К. Паасикиви и подчеркнул, что советское руководство «придает большое значение добрым отношениям с Финляндией» и со своей стороны готово к их улучшению. В доказательство добрых намерений СССР Сталин заявил, что готов «дать Финляндии 20 тыс. тонн зерна сверх ранее сделанных поставок и не считаясь с тем, что Финляндия плохо выполняет свои обязательства по поставке товаров Советскому Союзу»²³⁷.

Стремление Москвы избежать дальнейшего осложнения отношений с Германией и ее союзниками, убрать все то, что могло стать поводом для конфликта, не осталось незамеченным в Берлине. Однако Берлин молчал.

Из сводки агентурных донесений «Бюро Риббентропа»:

«[Помета: ] Представлено фюреру