22 урока идеальной грамотности: Русский язык без правил и словарей

Но через некоторое время на тебя обрушиваются правила. Одно из них гласит следующее: «существительные женского и среднего рода родительного падежа множественного числа не имеют мягкого знака: «много туч», «дач», «встреч», «лыж», «луж», «груш», «училищ». Вот как раз здесь-то, в этих словах (и им подобных), и делается основное количество ошибок. То есть их пишут с мягким знаком: «тучь», «дачь», «встречь» и так далее. Правило, конечно, тут же забывается (такие правила вообще не усваиваются), а привычка писать в словах женского рода мягкий знак осталась! Связь «женский род – мягкий знак» очень прочная: никто не пишет «мышь», «ночь», «дочь» – «мыш», «ноч», «доч». (Такую ошибку – «ноч» – я наблюдала только один раз, когда сама еще училась в школе. Ее сделал один мой знакомый в письме к своей подруге – моей однокласснице, но дело в том, что этот приятель вообще почти не учился в школе, так как он был из неблагополучной семьи и рос на улице. А за всю мою практику сознательного наблюдения за ошибками больше такого не было ни разу.)

Так что ошибки типа «тучь», «дачь», «встречь», «грушь» вполне объяснимы: «туча», «дача», «встреча», «груша» – женский род. А раз женский род – то вот вам и мягкий знак.

Вот поэтому в теме «мягкий знак после шипящих» алгоритм ППП снимает с контроля легкую позицию «женский род – мягкий знак» (слова типа «мышь», «ночь», «дочь»): мы ее не только не учитываем, но даже держим под запретом, чтобы не дать вирусу «ранних правил» проникнуть в нашу программу и заразить слабые позиции (где можно ошибиться и где это действительно происходит). Смотри главу «Ь» после шипящих».

V. Маргиналы

Ключевая позиция нашей программы «БП» – слитность, а также слитность у нас является главной позицией в поведении при письме (ППП).

Но некоторые слова закону слитности не подчиняются, они занимают маргинальную позицию, и мы назовем их маргиналами. Это – вирусы. Маргиналов мало, учить их не надо, чаще всего это позиция «легко». Например: «встал с утра пораньше», «плохо соображал со сна», «с ума сойти можно», «пришло на ум», « получил по лбу». Тут варианты отсутствуют: если написать слитно, то это будут совсем другие слова: «сутра», «сосна», «сума», «Наум» и «полбу» (кто не знает, полба – это ячменная каша). В этом стишке подобные слова выделены: надо просто учитывать, что такие слова есть, но они «погоды не делают». Поэтому мы их не рассматриваем, чтобы не отклоняться от нашего главного направления – слитности.

До зарезу, до упора —

Выпивая и куря,

До упаду вдоль забора

Ходят в ногу три хмыря:

Первый дядя в меру глуп,

А другой на редкость туп;

Третий дядя, рван карман,

На халяву в стельку пьян.

Побежали на бегу!

Поскакали на скаку!

Похромали на ходу!

Полетели на лету!

То есть, в общем, в виде змеев

Дяди взвились в пустоту.

Там висят они на пару

До сих пор, имей в виду;

Третий, выронив гитару,

На скамейке спит в саду.

В жало спит, по барабану,

Что они давно в аду.

Глава 22 Системные (основные) ошибки учащихся

До тех пор пока я работала, как большинство преподавателей и репетиторов, без системы и не занималась этимологией и анализом ошибок так, как это сейчас делаю, в течение 20 лет толку от моей работы было мало. Ошибки учащихся, многообразные (как мне казалось тогда), необъяснимые и дикие были просто неуправляемой стаей диких ос, которые меня накрывали, как туча, а я отважно кидалась в нее, чтобы с ними бороться, – с упорством, достойным лучшего применения. Это как если бы какой-то лох-дачник, любящий мед, но не знающий повадок пчел, ринулся бы в рой с целью отбить мед – то есть получить результат. Вот именно такие результаты и были налицо. Задача не имеет решения до тех пор, пока ты не контролируешь ситуацию. А она должна быть под строгим контролем и точным учетом. Это не зависит от волеизъявления: мало ли учителей, которые доблестно и честно стремятся добиться результата, а результат – ноль, потому что они действуют вслепую и на ощупь. В их действиях нет системы, и главное, опоры: чтобы это появилось, необходимо стечение ряда обстоятельств.

Во-первых: надо наблюдать ошибки, которые делают ученики, на одном и том же тексте в течение длительного времени – годами (и даже десятилетиями)! Во-вторых, испытуемых должно быть очень много: не 10–40, 50– 150 человек, а сотни и даже тысячи.

В обыденной школьной практике составляющие эксперимента в лучшем случае не фокусируются.