23

Впрочем, вскоре водила заговорил вновь:

— Сколько филок срубил?

— Чего срубил?

— Ты, пацан, совсем дупля не вяжешь. Сколько бабла в сумке?

Что такое «бабло», я уже знал.

— Все что было, все отдал.

— Малой, будешь матушке своей пиздеть. А я тебя или мусорам сдам, или сам захуячу тут в лесу. Сколько бабла в сумке?

— Сейчас посмотрю. — Я стал рыться в сумке, делая вид, что ищу деньги, хотя точно знал, что оставалось чуть более шести сотен гривен. Особых навыков разговаривать с бандитами у меня не было, но, по крайней мере, я был уверен, что если даже я ему отдам все деньги, до Столицы он меня вряд ли довезет. Я искал хоть что-то, газовый баллончик, перочинный нож, но ничего такого в сумке не было. Я заметил, что машина сбавляет ход.

— Мы останавливаемся?

— Да, пацан, поссать надо.

Неожиданно для самого себя я выхватил из сумочки Алисы карандаш для век и приставил его к шее водителя, а второй рукой схватил его за сноп волос:

— Поссать, говоришь, хочешь? Если машина сейчас остановится, будешь через шею ссать. Ты мне веришь?

Водила молчал, хотя машина перестала сбавлять скорость. Тогда я нажал карандашом на шею еще сильнее и увидел в зеркале обзора, как у таксиста скривилась от боли физиономия.

— Ты чего, малой? Я действительно ссать хочу. Не нервничай, малыш…

— Ты, сука, слышал, что я тебя спросил?!

Еще немного, и я бы ему точно проткнул тупым карандашом шею.

— Понял-понял, малой.

— Я рад, что ты меня правильно понял. Теперь набрал скорость и едешь на Столицу. Через пятнадцать минут мы уже должны в нее въезжать.

— Малой, не нервничай так… За пятнадцать минут мы никак не успеем. Убери заточку от шеи, нахрен нам двоим проблемы…

— Рот закрой и смотри на дорогу.

Теперь нужно было подумать, что делать дальше. То, что этот урод думает, будто в руке я держу заточку, а не карандаш для век, конечно, замечательно. Только карандаш от этого заточкой все равно не становится. Въехать в Столицу с этим выродком тоже опасно, эта мразь может перед любым патрулем специально нарушить правила, и тогда мне долго придется объяснять, откуда у меня женская сумочка и при каких обстоятельствах меня с ней видел таксист. Да и водила в себе уверен и меня совершенно не боится. Тем временем мы проехали уже поселок Чабаны, через несколько километров начиналась Столица, и там же находился первый пост автоинспекции. Все, что я к этому моменту надумал, это не сбавлять скорость движения (чтобы не дать возможности таксисту напасть на меня) и не въезжать на этой машине в город (чтобы нас не остановила милиция). Проблема заключалась только в том, что первый пункт моего плана кардинально противоречил второму.

Я увидел на бардачке таксиста офицерскую линейку.

— Куришь?

— Закурить решил, малой? Нервишки шалят?

Водила осторожно потянулся к нагрудному карману и достал из него пачку сигарет.

— Держи, малой, — он протянул пачку мне.

— И спички.

Водила засунул себе в рот одну сигарету и полез в бардачок за зажигалкой.

— Может, еще покурить за тебя? — Он ухмыльнулся и протянул мне зажигалку вместе с пачкой сигарет.

— И линейку.

— Может, тебе еще станцевать сидя?!

Но линейку передал.

Зажигалку и сигареты я кинул на сиденье, а офицерскую линейку стал быстро ломать на маленькие кусочки левой рукой, а правой по-прежнему продолжал держать карандаш у шеи таксиста, создавая минимальную видимость угрозы для его жизни.

— Ты что там мутишь, малой?

— Рот закрой и смотри на дорогу.

Я закончил ломать линейку.

— Теперь карту.

— Не понял?

— Дорожную карту подал мне быстро! И скорость не сбавляй.

Водитель подал мне карту, которая лежала рядом с ним на переднем сиденье. Я стал ее рвать — одной рукой было чертовски неудобно — и заворачивать в нее куски офицерской линейки.

— Ты что, гаденыш, с моей картой делаешь?! — водила стал поворачивать голову в мою сторону.

Нужно было действовать быстрее: моя «заточка» становилась таксисту до фонаря.

— Я тебе, сука, заплатил шестьсот шестьдесят пять гривен, купишь новую.

В голове пронеслось число 666, вместе с монетами наверняка еще гривна набиралась. Думаю, ему эти деньги счастья не принесут. Я поджег карту с линейкой, повалил молочный едкий дым. Именно такие дымовушки мы с ребятами поджигали в школьных туалетах, срывая контрольные по алгебре и физике.

— Ты что творишь?! — истошно заорал таксист.