23 июня. «День М»

Какими бы ни были в действительности цели этого странного Заявления, не было ровным счётом никакой нужды в том, чтобы упоминать британского посла в прямой связи с «пропагандой сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны». Сослаться в преамбуле Заявления можно было бы на любую газету, так как в середине июня 1941 года скорое начало советско-германской войны горячо обсуждала вся мировая пресса. По всем писаным и неписаным законам дипломатии посол представляет в своём лице пославшее его государство. Соответственно, и оскорбительные заявления в адрес посла Англии были явной демонстрацией желания Москвы ещё более ухудшить советско-британские взаимоотношения. Причём безо всякой разумной причины. Так сказать, «лягнуть по привычке».

Как известно, «хамить боксёру лучше по телефону». Англия в тот момент находилась не в том положении, когда она могла бы адекватно реагировать на оскорбления в адрес своего посла. Черчилль в своих мемуарах пишет:

«…Кульминационный момент наступил 1 мая, когда начались налёты на Ливерпуль и Мереей, длившиеся семь ночей подряд, 76 тысяч человек потеряли кров, а 3 тысячи было убито и ранено. Из 144 причалов 69 были выведены из строя, а временно находившиеся в портах суда были на три четверти уничтожены… 10 мая противник снова сбросил на Лондон зажигательные бомбы. В городе вспыхнуло свыше двух тысяч пожаров, причём мы не могли тушить их, так как бомбардировками было разрушено около 150 водопроводных магистралей… Были повреждены 5 доков и более 70 важнейших объектов, половину из которых составляли заводы. Все крупнейшие железнодорожные станции, за исключением одной, были выведены из строя на несколько недель, а сквозные пути полностью открылись для движения только в начале июня. Было убито и ранено свыше 3 тысяч человек. Этот налёт был историческим также и в другом отношении: в результате была разрушена палата общин. Одна бомба причинила разрушения, которые не могли быть ликвидированы в течение нескольких лет…»

По этой или по какой другой причине, но 16 июня 1941 г. временный поверенный в делах, секретарь английского посольства г. Баггалей на встрече с Вышинским вёл себя едва ли не заискивающе:

«…По просьбе Баггалея я принял его в 17 час. 10 минут. Баггалей заявил, что он пришёл ко мне как заместителю народного комиссара с первым визитом. Баггалей тут же добавил, что он с большим удовольствием прочёл сообщение ТАСС, опубликованное в советских газетах 14 июня с.г., с опровержением слухов, распространяемых в иностранной печати, о близости войны между СССР и Германией. Он, Баггалей, однако, не совсем понимает и несколько удивлён тем. что в сообщении ТАСС упоминается имя Криппса… Почему в сообщении ТАСС эти слухи и их распространение связываются с приездом Криппса в Лондон?

Я ответил Баггалею, что сообщение ТАСС констатирует факты, как они есть. Факты таковы, что после прибытия Криппса в Лондон английская пресса особенно стала муссировать слухи о предстоящем нападении Германии на СССР…

Далее Баггалей заявил, что в сообщении ТАСС, как он представляет себе, имеется два основных положения: