23я бригада - 2 (СИ)

И всыпали. Всю ночь шел тяжёлый бой, наши корабли, применяя орудия кормовых башен и умело использовали темное время суток отходили к Поти. При этом наши корабли ночью старались не упускать вражеские метки с экранов своих радаров и как только французы или итальянцы поворачивали на запад и старались выйти из боя, то Кузнецов приказывал дать сигнал 'Поворот все вдруг' и шел, следом забрасывая врага снарядами из носовых башен, стреляя только по данным ПУО и отметкам радарных станций, а в предрассветный час, вражеские самолеты, воспользовавшись приближением боя к турецкому побережью смогли совершить очередной налет, и только в 05.55 изрядно потрепанным советским корабля удалось оторваться от преследования уже объединившейся вражеской эскадры и медленно пойти на восток.

Рассвет показал страшную картину, десятки советских кораблей имели огромные рваные раны, борта и орудийные башни зияли сквозными отверстиями, а у некоторых кораблей вовсе башни были вырваны с корнем и валялись перевернутыми на палубах. После такой картины, Сталин больше никогда не даст разрешение выйти на открытое морское противостояние с флотами вражеских государств. Самым умелым баталистом, яркими красками в море была нарисована картина полного поражения советского Черноморского флота, а Кузнецов смотря на это в своих видениях уже узрел застенки НКВД, ГУЛАГ, и вероятно даже расстрел, за вредительство, саботаж и прочие нехорошие деяния.

Это Кузнецов еще не видел последствия наших ударов по французским и итальянским кораблям, там картина была более удручающая. С рассветом взглянув на состояние своих кораблей, противник решил под прикрытием относительно целых кораблей спешно ретироваться вон из этого злого моря. Вражеская объединенная эскадра медленно поползла к турецким проливам. Именно тогда, примерно в 06.30 в небе над кораблями Кузнецова мерно загудели двигатели наших бомбардировщиков, прикрываемых на высоте новыми ЛаГГами.

Командир первой противокорабельной эскадрильи капитан Крошенинников заметно нервничал, ведь это первый реальный вылет с атакой на боевые корабли. Его эскадрилья уже много раз стреляла учебными ракетами по неподвижным целям, но вот сейчас цели не просто подвижные, но и имеют приличную зенитную артиллерию. Новые ракетные ПЕ-2 работали в связке с самолётами ДБ-3. В этой связке ДБ-3 обнаруживал надводную цель, подсвечивая её своими мощными радарами и бросал одну управляемую бомбу, а затем выполнял задачу по радионаведению, а вот слабенькие радарные станции ПЕ-2 работали в пассивном режиме, так как всю энергию требовалось перенаправить на станцию наведения. Реактивные ЛАГи висели на эшелоне в 7000 м, обеспечивая истребительное прикрытие. Вначале с высоты в 5-6 тысяч метров ДБ-3 сбрасывали на вражеские корабли корректируемые авиацонные бомбы, а потом появлялись ПЕ-2 и наносили удар противокорабельными ракетами. Ракета была ещё сырая, так как головки самонаведения могли устойчиво поймать отраженный от цели сигнал всего с дальности до 2000 метров. Инстинкт говорил командиру эскадрильи, что нужно выпустить ракеты как можно дальше от разрывов снарядов зенитных орудий вражеского корабля, но вот разум настойчиво твердил, что требуется стрелять с дальности не более 1500 метров, иначе по маневрирующей цели можно и не попасть, так как головка самонаведения ракет могла не сработать по сигналу прицельного комплекса.

- Вижу цель, групповая, надводная, дальность три тысячи пятьсот - раздался в наушнике голос штурмана-оператора.

- Рано - спокойно проговорил Крошенинников - стреляем с полутора тысяч, что бы точно в цель. Внимание всем, распределяю цели 1-2 звено - крупный крейсер в центре боевого порядка противника, 3-4 звенья крейсер справа по курсу, 5-6 звенья легкий крейсер с лева по курсу. После пуска ракет все уходим на второй круг и работаем пушками по средствам ПВО эсминцев, чистим полянку для торпедоносцев.

- Есть 1500 - отрапортовал штурман.

- Вижу - Крошенинников чуть довернул самолет, совмещая прицел с крышей огромной башни управления самого большого корабля, перевел тумблер стрельбы на цифру '2' и надавил спуск - внимание ПУСК.

Две ракеты вместе сошли с пилона и дымным следом твердотопливных двигателей разгоняясь, пошли к быстро увеличивающейся тушке корабля, а самолет, потеряв почти полторы тонны веса, вдруг резко задрал нос и полез в облака. Через несколько долгих секунд ракеты врезались в рубку управления вражеского линкора. Набрав высоту почти в 2000 Крошенинников перевел свой ПЕ-2 в пикирование, убрал обороты двигателя и начал высматривать орудия ПВО быстроходных эсминцев. С удовольствием наблюдая, как внизу поднимается огромный столб дыма с пораженной громадины. Немного вдали один из крейсеров имел огромную дыру в развороченном корпусе и уже начал черпать забортную воду. Обработав пушками зенитные расчеты вражеских кораблей, Крошенинников довернул ручку на очередную цель, от которой в небо постоянно взлетали трассеры снарядов мелкокалиберной зенитной артиллерии, и нажал электро спуски авиационных 23 мм пушек.