25 главных разведчиков России

Одна из версий – англичане во время Фолклендской войны с Аргентиной в 1982 году выяснили, что в Москву поступает информация об оперативных планах британского флота, и стали искать «крота».

В пригороде Кейптауна находился центр радиоэлектронной разведки Сильвермайн, отсюда следили за кораблями и самолетами на большей части Южной Атлантики и Индийского океана. Контрразведчики проверяли всех офицеров радиоэлектронного центра, а также военно-морской базы в Саймонстауне, куда поступает вся разведывательная информация. Так и вышли на Дитера Герхардта.

Есть еще одна версия. Она связана с загадочной атомной программой Южно-Африканской республики.

Дитер Герхардт утверждал, что информировал советскую разведку о ядерной программе ЮАР и о готовящемся испытании ядерного взрывного устройства. По его словам, Москва и Вашингтон договорились о совместном нанесении удара по испытательному полигону в Калахари, чтобы помешать выполнению ядерной программы. Но в конце концов Соединенные Штаты отказались действовать совместно с Советским Союзом. Поэтому Южно-Африканская республика провела испытание.

Американцев заинтересовал и другой вопрос: откуда Советский Союз знает о ядерной программе ЮАР?

Специалисты полагают, что Герхардтов сдал генерал-майор Дмитрий Поляков, самый крупный американский агент внутри советской военной разведки.

Но все это не более чем предположения.

– Я выполнял свой долг, – сказал мне Виталий Шлыков, – и никаких вопросов – кто виноват в провале – задавать не должен был. А для меня эта история закончилась тем, что в присутствии своих заместителей начальник ГРУ генерал Ивашутин вручил мне орден.

Подлинные причины провала лучшего агента советской военной разведки на Юге Африки остаются загадкой и по сей день.

Часть третья Сугубо личное

Мой первый начальник, подполковник Чернявский

Три десятилетия назад, в один из первых дней работы в журнале «Новое время», я приоткрыл дверь в кабинет заместителя главного редактора Виталия Геннадьевича Чернявского. Он вел номер, и я принес ему заметку.

Виталий Геннадьевич разговаривал по телефону и не заметил моего появления. Откинувшись в кресле и несколько мечтательно глядя в окно, он предавался приятным воспоминаниям:

– Вот когда в октябре сорок второго я допрашивал своего первого пленного немца…

Я осторожно прикрыл дверь.

У главного редактора «Нового времени» были два заместителя. Оба в прошлом чекисты. Борис Яковлевич Пищик служил во внутренних подразделениях НКВД, а после войны воссоздавал органы госбезопасности в Литве. Когда началось изгнание евреев из Министерства госбезопасности, убрали и Пищика. С тех пор он занимался журналистикой.

Виталий Геннадьевич Чернявский работал во внешней разведке и быстро делал карьеру. Но судьба была к нему жестока. Он заболел. Начальник разведки Александр Сахаровский, знавший Чернявского по совместной работе, мог бы оставить его на службе. Но не захотел.

КГБ не пристроил его на высокую должность, как это было принято позднее. Ему пришлось начинать новую жизнь самостоятельно. Только благодаря своим способностям он занял заметный в те годы пост первого заместителя главного редактора политического еженедельника «Новое время». Комитет госбезопасности пренебрежительно относился к старым заслугам. Дочь знаменитого разведчика Абеля-Фишера после смерти отца вообще не могла найти себе работу, и Чернявский взял ее в английское издание «Нового времени». Эвелина Фишер работала у нас корректором. Вообще Виталий Геннадьевич охотно помогал людям, попавшим в трудное положение.

О прошлой службе Чернявского в редакции знали все. Он держался сурово и строго, и его побаивались. Однажды заведующая производственным отделом, дама шумная и крикливая, чей визгливый голос разносился по всем четырем этажам редакционного здания на Пушкинской площади, влетела в кабинет Чернявского и с порога стала жаловаться на бездельников в печатном цехе. Некоторое время Чернявский терпеливо выслушивал ее крик. Когда ему надоело, он тихим голосом произнес:

– Хорошо. Составьте мне список, и я прикажу их расстрелять.

Дама осеклась и тихо ушла.

Виталий Чернявский родился в ноябре 1919 года, но шла Гражданская война, и родители пошли его записывать только в феврале следующего года. Так что у него было два дня рождения. В сорок первом его взяли на работу в НКВД, всю войну он прослужил в особых отделах. В 1944 году прошел курсы усовершенствования офицерского состава главного управления военной контрразведки СМЕРШ. Эти детали его биографии я не знал. Чернявский рассказал их своему молодому другу Андрею Викторовичу Разину, а я все это узнал из его научной работы.

– После окончания учебы, – вспоминал Чернявский, – меня вызвал начальник курсов и сообщил, что мне надлежит срочно явиться на Лубянку. Пройдя через четвертый подъезд, я поднялся на седьмой этаж и был приглашен в кабинет Александра Михайловича Короткова.