25 июня. Глупость или агрессия?

Вечером 2 июля (с 21.30 до 22.00) массированный удар по немецким мотомехколоннам в районе Даугавпилс–Краслава–Резекне пыталась нанести 2-я авиадивизия ВВС Северного фронта. Бомбардировщики 44-го БАП выполнили 38 самолетовылетов, 58-го БАП произвел 20 вылетов. В оперативной сводке № 019 штаба 2-й САД и оперативной сводке № 15 штаба 44-го БАП этот налет описан следующим образом: «… 14 самолетов СБ 58-го БАП сбросили с высоты 200 м по мехколоннам 73 ФАБ-100 и 12 ЗАБ-50… 21 самолет 44-го БАП бомбили колонны танков и машин, результаты бомбардировки отличные, разрывы наблюдались в гуще скопления танков… 16 экипажей возвратились на свои аэродромы с бомбами, не выполнив задание из-за плохих метеоусловий и ненахождения целей; 2 экипажа сбросили бомбы по расчету времени из-за облаков; 2 экипажа не возвратились с задания — отстали в районе цели из-за плохих метеоусловий; экипаж ст. лейтенанта М. сбросил бомбы в районе Пскова (?), два самолета сбиты своей зенитной артиллерией у Пскова…» [334, 335].

4 июля в период с 9.50 до 22.00 бомбардировщики 41-й БАД произвели 42 вылета в район Даугавпилс — Резекне. Потери — 20 самолетов. 20 из 42. 6 июля, в период с 17.00 до 23.00 «выполнено 44 вылета на Двинском направлении. Не вернулось на базу 20 самолетов…» [336].

Манштейн, 56-й танковый корпус которого первым форсировал Западную Двину, пишет в своих мемуарах: «В эти дни советская авиация прилагала все усилия, чтобы разрушить воздушными налетами попавшие в наши руки мосты. С удивительным упорством, на небольшой высоте одна эскадрилья летела за другой с единственным результатом — их сбивали».

В итоговом «Отчете о боевых действиях 2-й АД за два месяца войны», подписанном командиром дивизии полковником Архангельским, читаем: «… 2. Действия в первом месяце войны мелкими группами и одиночными самолетами (имелась прямая директива „больше звена исходить“) являлась ошибочной и дала возможность уничтожать нас по частям. Крупные цели в виде больших мото-мехколонн следовали чуть ли не парадным строем (Двинск, Остров) и требовали массированных действий авиации. И для этого были и силы и средства.

Характерно отметить, что все, чему нас учили в академии и на полевых учениях (а учили не всегда уж плохо), с первых дней войны было растоптано и заменено сплошной импровизацией» [337].

Прямая директива, действительно, имелась. Причем самого высокого уровня. 4 июля 1941 г. за подписью Жукова вышла директива Ставки ГК (б/н) следующего содержания:

«Ставка приказала:

1. Вылет на бомбометание объектов и войск большими группами категорически запретить.

2. Впредь вылеты для бомбометания по одной цели одновременно производить не более звена, в крайнем случае, эскадрильи» [338].