25 ключевых книг по философии

Страх принимает еще одну новую форму, относящуюся ко всей действительности, полагаемой в грехе, например чувственность, которая становится не грехом, а новой, детерминированной возможностью согрешить. «Сексуальное как таковое — это еще не греховное». Ведь у индивида остается свободный выбор — грешить ему или нет. «Только в то мгновение, когда полагается грех, сексуальное различие также полагается как порыв, и влечение». Кьеркегор показывает, как эта свобода выбора или отказа от греха увеличивает страх: «Чем больше страха, тем больше чувственности. Страх перед грехом сам создает грех…» Иначе говоря, индивид одновременно виновен и невиновен: «Индивид становится виновным в страхе не перед тем, что он стал виновным, но перед тем, что его считают виновным».

III. Страх как следствие того греха, который является отсутствием сознания греха

Эта глава начинается с пространного рассуждения о времени, предвосхищающего размышления Гуссерля о «феноменологии внутреннего сознания времени». Как уже показал Кьеркегор, дух позволяет осуществить синтез души и тела. Что же приводит к синтезу временного и вечного? Что является третьим здесь?

Прежде всего, Кьеркегор видит во времени последовательность. По его представлениям, не существует ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Настоящее вообще невозможно определить. Существует лишь бесконечная последовательность. Для того, чтобы в осознании времени выделить отдельное мгновение, необходимо воображение, которое размещает время во мгновении или мгновение во времени. Понятие настоящего, следовательно, не имеет отношения ко времени, за исключением того, что оно «бесконечно и лишено содержания», что опять-таки является бесконечным исчезновением. Вечное, напротив, как раз и есть настоящее. Для мысли это — снятая последовательность. Древние римляне считали, что божество — praesens (т. е. «присутствует», иначе говоря, может непосредственно вмешаться в настоящее. — Примеч. пер.)

Кьеркегор замечает, что о чувственной жизни обычно говорят, «что она пребывает во мгновении и только во мгновении». Значит, мгновение обозначает настоящее «как таковое, то, что не имеет ничего прошедшею и ничего будущего; ведь именно в этом и заложено несовершенство чувственной жизни. Вечное также обозначает настоящее, не имеющее ни прошедшего, ни будущего — в этом и состоит совершенство вечною».

Мгновение есть прикосновение вечности ко времени. В датском языке, как и в немецком («Augenblkk»), слово «мгновение» имеет также значение «взгляд». Статуя, навечно запечатлевающая мимику актера или исторического деятеля, показывает нам, что такое мгновение. И напротив, латинское слово «momentum» происходит от «movere» — двигаться, а значит — исчезать. Мгновение есть атом не времени, но вечности. Природа во мгновении не существует, а вот человек благодаря своему духу существует. История всегда начинается во мгновении.

«Мгновение — это та двузначность, в которой время и вечность касаются друг друга, и вместе с тем полагается понятие временности, в которой время снова и снова разделяет вечность, а вечность снова и снова пронизывает собой время. Только теперь разделение, о котором мы говорили, получает наконец свой смысл: настоящее время, прошедшее время, будущее время»,

Будущее имеет большее значение, чем настоящее и прошлое, ибо будущее есть целое, а настоящее и прошлое составляют лишь его части. В языке будущее можно также уподобить вечному. Прошлое выводится из мгновения и будущего. Кьеркегор рассказывает о восприятии древних греков, которые видели вечность в прошедшем. В него можно войти, лишь «вернувшись назад».