25 удивительных браков. Истории из жизни известных христиан

Джон полагал, что лучшим душевным лекарством для его друга будет написание гимнов. Давно уже они подталкивали к этому друг друга, хотя Джон никогда и не предполагал, что его поэтические пробы могут хоть в чем-то сравниться со стихами Купера.

Вскоре Олни стал знаменит гимнами, которые писали друзья, и, конечно же, прихожане были счастливы от того, что у них есть возможность спеть эти гимны первыми.

Уильям Купер написал такие гимны, как «Источник крови Твоей святой», «О, ради хождения в Боге моем», «Иисус, где бы народ Твой ни встречался» и «Бог движет всем неведомо для нас», а Джон – «Как сладко имя Христа звучит», «Душа моя, ходатайствуй», «Как утомительны, скучны часы», «Еще одна неделя прожита», «Твое величие все славят, о Господь» и, конечно, «Удивительная милость Бога». Позже, опубликовав сборник песен, озаглавленный «Гимны Олни», Джон говорил, что этот сборник стал «памятником, увековечившим крепкую и теплую дружбу».

Однако, несмотря на все усилия Джона, нервные расстройства Купера вновь дали о себе знать. Джон и Полли подолгу бывали у него, опасаясь новых попыток самоубийства. Затем он переехал в дом Джона, и тот всячески старался приободрить его шутливыми стихами, но ничего не помогало.

Это было тяжким бременем для Джона и Полли. Джон не мог писать, когда его друг был в таком состоянии. «Моя скорбь была очень велика. Я повесил мою арфу на ветви ивы и долгое время полагал, что без него я не стану ничего сочинять». Спустя примерно год тяжелейшей депрессии Купер улыбнулся одной из шуток Джона; и вскоре он почувствовал себя значительно лучше.

Хоть годы и шли, взаимная любовь Джона и Полли не убывала. Иногда Полли нужно было ездить к стареющему больному отцу, и в это время Джон очень часто писал ей.

В его письмах было много мыслей о Библии, юмора, новостей, преданной любви и теплого участия. Вот несколько выдержек из разных писем:

«Любовь – это ребенок, который крепнет с возрастом».

«Я ощущаю на расстоянии твою головную боль».

«Дом пуст без тебя, в каждой комнате я скучаю по тебе».

«Без тебя я всегда немного неуклюж. И это говорит не смиренный раб, а муж. И говорит он это не в медовый месяц, а на двадцать третьем году брака».

«Я вовсе не хочу, чтобы ты меньше меня любила, но мне часто хочется, чтобы ты меньше за меня переживала».

«Ты всегда была для меня божеством, и, боюсь, это и сейчас так. Как трудно избежать недооценки и переоценки даров Божьих».

«Благословение Господне обратило за тридцать пять лет пылкость любви в надежную и очень нежную дружбу. Я никогда не смогу выразить, до какой степени я тебе обязан, как сильно я люблю тебя, даже половины того, о чем трепещет мое сердце, когда я ставлю здесь мою подпись.

Твой преданный и нежно привязанный к тебе муж».

Здоровье Полли – как физическое, так и эмоциональное – всегда было непрочным. С того самого времени, когда она слегла после обморока Джона, она часто чувствовала себя нездоровой. Много раз она «была прикована к постели по пять-шесть месяцев», и порой казалось, что Полли вот-вот умрет. Джон говорил, что примерно четверть всего времени она была больна, но когда она чувствовала себя хорошо, то вела вполне естественный образ жизни.

Джон и Полли думали, что до конца дней своих будут жить в Олни. Он отказывался от предложений других церквей и даже не захотел возглавить колледж в Саванне (Джорджия).

Однако, как отмечает живший неподалеку священник, «он был слишком близок к людям, чтобы они уважали его». Церковь раздирали противоречия нескольких соперничавших групп, и Джон был бессилен остановить их. После страшного пожара, уничтожившего несколько кварталов Олни, Джон предложил городским властям отменить праздничные фейерверки. Хотя отцы города и одобрили это решение, толпа пьяных гуляк решила, что Ньютоны испортили им праздники. С шумом прокатившись по Мейн-стрит, они повалили к дому Джона. Один из его друзей, увидев происходящее, бросился к нему, чтобы предупредить, – там было около сорока-пятидесяти человек, «одурманенных злобой и винными парами». Если бы они ворвались в дом, это могло окончиться очень плохо.

Полли была в ужасе. Джон не хотел уступать толпе, но еще менее хотел подвергать Полли опасности. Тогда он вышел навстречу заводиле и дал ему денег, чтобы тот увел дебоширов. Позже Джон говорил: «Мне стыдно за то, что там произошло».

Вскоре после этого церковь Св. Марии в Лондоне пригласила его к себе, и он согласился. «Лондон – это то место, куда я менее всего хотел бы отправиться, если бы мог выбирать», – заметил он. Но он понимал, что его служению в Олни пришел конец. В Лондоне, как и в Олни, дом Ньютонов превратился в пасторский центр. «Мое время делится на то, чтобы ходить смотреть на других, – писал он своему другу Куперу, – и на то, чтобы другие приходили и смотрели на меня, как на ручного слона».