26fb3e12b6614ac4d87d4fce2d8bf18b

– Хватит говорить обо мне в третьем лице, когда я стою рядом! – не выдержав, все-таки взорвался мужчина. Как будто не достаточно выводило из себя поведение гитары, словно это инструмент был владельцем своего хозяина, а не наоборот! Гитара издала торопливый перебор струн, наверное, обозначающий ядовитый смешок.

– Но вы – люди, я имею в виду – постоянно именно так делаете! Просто не ожидала встретить кого-то, кто действительно понимает…

Судя по появившимся в голосе инструмента довольным ноткам, речь шла о любезно скалящейся Нериссе.

– О, я всего лишь тоже имею некоторое отношение к музыке, во всяком случае, стараюсь отдавать должное великой силе искусства.

– Хорошо. Ты абсолютно права, я буду прощать и принимать что угодно с его стороны, просто потому, что сама на самом деле этого хочу. В чулане меня хоть иногда навещают! Некоторые люди и вовсе продают или дарят кому-то свои инструменты, когда понимают, что их чувства уже не те, что прежде!

Чуть повернув голову, Нерисса послала Мэтту красноречивую улыбку сквозь переброшенную через плечо волнистую вуаль черных волос.

– Благодарю. Надеюсь, ты и сама не разочаруешься в своем решении. До встречи. Мэтт сам тебя подбросит до концертного зала к вечеру.

– Рада была познакомиться с тобой, Мэг.

Пока он запирал гараж, брюнетка хранила молчание, хватило ее где-то до того момента, как они свернули за угол, но молчание все равно получилось таким звенящим и красноречивым, что Мэтт не был ни удивлен, ни даже особенно уязвлен, когда, едва шагнув в узкий переулок между гаражным комплексом и чередой многоэтажек, Нерисса разразилась оглушительным хохотом.

– Везет же тебе на ревнивиц, приятель! – костяшками пальцев вытирая выступившие от смеха слезы, не сразу сумела внятно, не сбиваясь с дыхания, выговорить она. – Просто крест всей жизни!

– Так чего же Вы перед ней распинались?! – вяло огрызнулся Мэтт.

– Вообще-то, я действительно хорошо ее понимаю, – резко оборвав смех, приглушенно ответила бывшая Стражница. – ты в этом смысле, как получается, весь в Якоба уродился. Мы с ним пели в одной группе, а потом объявилась эта… собственно, твоя бабушка объявилась – и он моментально забыл обо всех наших творческих планах, наплевал на музыку и… закинул свой талант в кладовку, как ты эту несчастную гитару!

– Обычно говорят «похоронил заживо»… – Мэтт тут же прикусил язык, вспомнив, с кем разговаривает, но собеседница тут же споткнулась на ровном месте и, остановившись, бешено сверкнула глазами. На миловидном лице четко обозначились острые скулы, щеки и глаза глубоко запали, моментально прибавив яркому лицу лет десять, если не больше, возраста. И болезненной хищности. – Извините!

– О, можешь не извиняться! – отмахнувшись с фальшивой насквозь бодростью откликнулась Нерисса. И глухо добавила. – Просто, если не будешь впредь следить за языком – я его тебе вырву – и мне за это ничего не будет, у меня соответствующий патент от психиатра есть. Будь здоров, мальчик! – она улыбнулась, снова практически на глазах помолодев. – Ждем вас часам к четырем в школьном зале – успеем порепетировать, чтобы хоть немного сыграться. Надеюсь, у тебя нет привычки опаздывать!

Сказать, что Нерисса обладала привычкой то и дело шокировать – в той или иной степени – своими словами и поступками, обозначало, пожалуй, ничего не сказать. Умом Мэтт понимал, почему так, и, даже, пожалуй, была в именно таком ее поведении некоторая обоснованность (для так давно и прочно свихнувшегося человека женщина так и вовсе была до удивительного хорошо адаптирована социально, настолько, что о ее сумасшествии мало кто мог вообще догадаться), но все равно некоторые ее привычки… например, эта манера говорить что о его дедушке, что о бабушке Рэйчел в таком тоне, словно они – другого слова не подобрать – подростки из параллельного класса… Даже если когда-то именно так оно и было – все равно вгоняло в дикий ступор. Все-таки сама Нерисса была здесь и сейчас, что трудно было уложить в сочетании с время от времени проскальзывающими повадками «гостьи из прошлого». Словно она время от времени забывала о пятидесяти с лишним минувших годах – это несмотря на то, как легко, в общем-то, приняла большинство современных реалий. Допустим, с техническим прогрессом «природные» способности волшебницы-универсала ей могли помочь… Объяснения для всего остального Мэтт не знал, но что-то все равно не позволяло спокойно причислять ее ни к настоящему, ни к прошлому.

Хотя ничуть не более странное впечатление, чем когда узнаешь, что музыкальный инструмент ревнует тебя к жене!