28 панфиловцев. «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва!»

Видимо, немцы заметили четырех бойцов, оставшихся на прогалине, и вели огонь по ним. В ответ захлопали винтовочные выстрелы, кто-то вскрикнул. Иван Коржак тоже не имел боевого опыта. Но в свое время прошел срочную службу, вернулся сержантом и, призванный вновь, действовал в сложной ситуации умело.

Довоенная служба и навыки бывалого солдата подсказывали ему, что его отделение спасет только быстрота и риск, на который надо идти. Коржак выскочил на дорогу. «Цундапп» стоял от него метрах в сорока. Пулемет посылал длинные очереди в сторону леса, водитель осматривался по сторонам.

Он увидел сержанта в тот момент, когда тот уже бросил гранаты. Водитель сделал движение, чтобы включить газ и вырваться из опасного места, но брошенные с секундной задержкой «Ф 1» взорвались одна за другой.

Гранаты не долетели до мотоцикла, однако осколки достали водителя, ранили его в лицо, ноги. Взревевший двигатель заглох, водитель повалился грудью на бензобак, шипела пробитая шина.

Пулеметчик в массивной каске мгновенно развернул свой «МГ 34», и Коржак невольно присел, понимая, что бросить третью гранату не успеет. Да и не спасет она его, если даже вложит ее точно в цель. Пулемет не опередишь!

Никита Швецов, небольшого роста, крепко сбитый, стрелял, торопясь выручить товарища. Сноп пламени из раструба «дегтярева» бился в метре от головы Коржака, он чувствовал, как обжигает кожу.

Теперь надо было бежать ко второму мотоциклу. Навстречу застучали сразу два автомата. Помощник Швецова, выскочивший вперед, выронил приготовленную гранату и свалился на траву, пробитый несколькими пулями.

Иван Коржак каким-то чутьем угадал, что кольцо выдернуто и через секунды ударит взрыв. Граната «Ф 1», или «лимонка», как ее чаще называли, не обладала той мощностью, которую ей часто приписывали.

Рубчатый шестисотграммовый корпус при взрыве зачастую рассыпался мелким чугунным крошевом, но хватало и увесистых квадратных осколков, которые пробивали человека насквозь. Швецов в горячке не разглядел гранаты, которая наверняка достанет его.

– Никита, ложись! – отчаянно выкрикнул Коржак, который уже ничем не мог помочь товарищу, а лишь предупредить об опасности.

Однако Швецов, азартно добивавший диск, не среагировал. Такое случается в бою, когда человек не видит ничего, кроме своей цели. Взрыв выбил из рук пулемет и опрокинул Никиту на спину.

Коржак бросил наугад через кусты оставшуюся у него гранату. Подбежал к помощнику Швецова. Из протертой шинели в четырех-пяти местах торчали клочья пулевых отверстий, под телом натекла густая лужа крови. Спасти парня было уже нельзя.

Подхватил на плечи раненого пулеметчика, потащил его прочь. Подоспели ребята из отделения, помогли. Один поднял было смятый осколками пулемет, но едва не угодил под автоматную очередь.

Бросив его, кинулся догонять остальных. Вслед неслись автоматные трассы, но преследовать группу немцы не рискнули. Прорваться в тыл к русским немецкой разведке не удалось. Один мотоцикл был выведен из строя, пулеметчик убит, а тяжело раненный мотоциклист требовал срочной помощи.

Как только в лесу послышалась стрельба, сразу открыли огонь немецкие пулеметы. Зазвенела, набирая высоту, 80 миллиметровая мина, замерла в высшей точке, а затем со свистом обрушилась вниз.

Большинство красноармейцев впервые слышали выстрел немецкого миномета. Оружия, которое будет в течение всей войны наносить самые большие потери, доставая людей в окопах и укрытиях.

При солнечном свете не видна короткая вспышка. Мина взрывается, едва касаясь земли, воронка часто совсем не глубокая. Столб пыли, мелко раскрошенной земли – вроде не страшно. Но веером разлетаются во все стороны с огромной скоростью осколки. Мелкие и крупные, с загнутыми острыми краями, наносящие тяжелые рваные раны.

Первые взрывы не достигали цели. Они сносили брустверы окопов, срезали траву и ветки деревьев. Затем расчет пристрелялся.

Мина весом три с половиной килограмма рванула на краю окопа, оглушив бойца, сжавшегося в комок на дне ячейки. Его спасло, что лейтенант приучил своих людей рыть окопы на совесть, достаточно глубокие.

Окоп частично завалило, осколки разбили винтовку. Бойцу в соседнем окопе не повезло. Мины с воем летели одна за другой, и какая-то из них влетела в узкий окоп. Красноармеец не успел ничего почувствовать, тело разорвало и вмяло в земляные стенки, но смерть товарища почувствовали другие бойцы.

– Мишка, отзовись! Живой?

– Кажись, прямо в окоп мина угодила.

– Отбегался Мишка…

Кто-то высунулся наружу и едва не угодил под очередной взрыв. Красноармеец нырнул вниз и, сняв каску, рассматривал пробитую верхушку.

У другого от непрерывного свиста и грохота не выдержали нервы. Он с руганью выпустил несколько пуль.

– Ловите, твари!

Андрей Краев насчитал три десятка взрывов. На долгую стрельбу боеприпасов у штурмового взвода вряд ли хватит. Немцы действительно вскоре прекратили минометный огонь, но ударили два или три пулемета. И сразу замелькали фигуры атакующих.