290 секунд

Глава 8 Вечер

Я паркуюсь напротив подъезда моей кирпично-бежевой многоэтажки.

Заметив в кустах у скамейки моргнувшие огоньки-бусинки, предусмотрительно достаю из бардачка припасенный ещё с прошлой недели пакетик Вискаса.

Выхожу, щелкаю сигналкой, надрываю пакетик с кошачим лакомством.

Похожу к скамейке.

– Кис-кис-кис, – я точно знаю, кто сейчас выйдет на свет надомного фонаря.

Из кустов, с протяжным мяуканьем, вырисовывается средних размеров серенький кот. Местный любимец, живущий не первый год в подвале, бок о бок с нами, собственниками и арендосъемщиками. Все мы здесь гости.

У Дымчика (каждый обитатель подъезда зовёт его как хочет: Васькой, Пушком, и даже Адольфом) надкусана мочка уха, он слегка прихрамывает на заднюю левую лапу. Настоящий котяра! Боевой хулиган, гроза местных кисок и истребитель залетной дичи. Лично для меня, в сравнении с ленивыми, перекормленными, растолстевшими домашними животными – Дымчик, как истинный мессия дикого кошачьего мира мегаполиса, намного привлекательнее и авторитетнее.

Есть у нас что-то общее. Мы оба одиночки. Оба боремся за жизнь день за днём.

Одноухий вихрем сметает пахучий желеобразный корм, благодарственно потягивается передо мной и принимается вылизывать себе лапы. Иногда мне кажется, что он единственный на планете, кто меня знает и помнит, несмотря ни на что.

Я прощаюсь с ним как с товарищем и пешком поднимаюсь к себе на 7 этаж.

По пути мне попадается моя соседка, выходящая от подруги из квартиры напротив. Людмила Иосифовна, вдова офицера-тыловика, очень общительная, порядочная и честная женщина лет 55, круглогодично пропитана информацией и общегосударственными новостями в искаженной интерпретации Первого канала.

Когда-то мы были знакомы, разговаривали о погоде, я помогал ей выкрутить заевший патрон в люстре, а она угощала меня сырниками.

Я так и не признался ей, что после армейской двухлетки, очень настороженно отношусь к людям в погонах и, если уж быть откровенным, мягко говоря, недолюбливаю их.

Теперь при каждой встрече на нашем пролете, в ответ на мой кивок со сдержанной улыбкой, Людмила Иосифовна награждает меня едким прищуром с головы до пят, как бы сравнивая мои внешние данные с её внутренним алгоритмом типажей, прикидывая, вор я или нет.

– Вам чего? – она довольно резко обращается ко мне, когда я достаю ключ, чтобы открыть входную дверь.

– Я живу здесь, снимаю. Только недавно въехал. – Говорю тихо и как можно дружелюбнее.

– А хозяева где?

– Там же, где и последние 8 лет, в Канаде.

– Допустим! Что-то совсем память дырявая стала, ничего не помню.

– Хорошего вечера, – обрывая совершенно ненужный мне диалог на корню, проворачиваю ключ и вхожу домой.

* * *

Уже с порога я чувствую пьянящий уют своей просторной холостяцкой однушки.

Это моя крепость, моя берлога, моё лежбище.

Я снимаю пальто, вешаю его на крючок в прихожей.

Первым делом следую на кухню, зажигаю газ на плите, ставлю чайник.

Беру с подоконника ноутбук, касаюсь сенсора power on. Экран оживает.

Ставлю бук на обеденный стол.

Направляюсь в комнату, к прикроватной тумбе, по пути скидывая на кресло джемпер. Включаю торшер.

Энергосберегающая дневная лампа, по мощности эквивалентная 100 Вт, озаряет комнату холодным камерным светом.

Из вспомогательной мебели нет ничего, кроме журнального стола и очень старого комода. Если верить фильмам ужасов, в таких винтажных ящиках должны прятаться, либо злые бородатые домовые, либо маленькие девочки в белых пижамах с длинными черными волосами, закрывающими лицо.

К счастью или сожалению, сколько раз не проверял комод, кроме подушек и покрывал ничего так и не находил.

Куда интереснее то, что находится рядом.

На несущей стене прямо поверх обоев висит большая, размером с окно, подробная автомобильная карта города. Встык и внахлест поверх неё прикреплены на кнопки многочисленные фотографии, записки на стикерах, распечатанные вырезки из газет.

Это мой план, моя цель, то, над чем я запальчиво тружусь, не щадя сил и времени, последние пять месяцев.

* * *

В раннем детстве нас учат быть как все, хорошо петь, быстро бегать, рисовать палочки и кружочки не хуже других.

Начиная с начальной школы, ребенок начинает стремиться к самовыражению, пытается стать отличным от других, как-то выделиться, развивает в себе особые таланты, учится лидировать.

Все мы разные, кто и что бы ни говорил. Талантливые и бездарные, успешные и неудачники, обеспеченные и нищие.

Никогда не будет одинаковых прав и возможностей для всех.

Кто-то всегда будет впереди, а кто-то позади.

Сколько себя помню, всегда стремился быть в чем-то лучше остальных. Преуспевать там, где другие буксовали.

Я даже спорт выбрал такой, в котором слабые выбывают на полпути – опасное скалолазание на естественном рельефе.