3 месяца и 5 дней эйфории

Часто она оставалась у него ночевать, а утром шла на работу, тем более что библиотека находилась недалеко. Еще чаще, оставалась у него на выходные. Он ночевал у нее реже. Если он подолгу не заходил за ней на работу и не звонил, она начинала волноваться, и тогда сама приходила к нему домой. Обычно Ольга заставала его за работой. Увидев ее и обрадовавшись ее визиту, он начинал оправдываться и извиняться, за то, что долго не появлялся. Она не обижалась и даже просила не извиняться говоря

–Ну что ты, я же знаю что у тебя работа творческая, не надо, не извиняйся. Я просто испугалась, вдруг ты заболел, да и сильно соскучилась по тебе.

–Ах, ты моя добрая, заботливая Оленька, если б ты только знала, как сильно я тебя люблю!– говорил он искренне, и не было больше слов. У него оставались лишь эмоции и странное, какое-то едкое чувство страха проникало в его душу. Страх за то, что кто-то или что-то может отнять ее, это самое дорогое, любимое и доброе существо у него. Ему становилось жутко от этого необычайно странного, внезапно нахлынувшего чувства. Было немыслимо, что кто-то или что-то могут прекратить это долгожданное для него счастье, данное то – ли судьбой, то – ли Богом.

И в такие минуты он очень крепко обнимал ее, целовал, касаясь ее темных волос, вдыхал их приятный запах, и немного отстранившись, глядя в ее бесконечно глубокие и мудрые глаза, шептал:

–Не отдам, никому тебя не отдам, милая моя, добрая Оленька!

И слезы счастья наполняли ее голубые глаза, и она отвечала тоже шепотом:

–Да, да, да.

И пожалуй не было счастливей ни кого на свете в эти прекрасные мгновения кроме их двоих, и Некта думал: «Господи, мне больше ничего не надо, ничего….. Спасибо Господи!»

«Мои невероятные мысли»

Тень дрожит на стене. Что это? Это ветер колышет последние листья на ветках деревьев.

Душа моя ответь,

Сколько еще боль терпеть?

Душа моя скажи,

Отпусти, или боль заглуши.

Богатый не тот, у кого все есть, а тот, которому ничего не надо.