3 шага в пропасть

Было время, когда Центр по сути сам инициировал все перемены, часто доводя все до абсурда (культуры-то не было!), например, комиссия Политбюро по территориальному управлению,согласно новой генеральной схеме управления (как вам термин!) в Эстонии пошла на то, чтобы всю промышленность свести в один комитет, а «новатор» Вайно вскоре тихо ушел в отставку; 28 декабря 1988 г. Постановление Президиума Верховного Совета СССР «Об образовании рабочей группы из депутатов Верховного Совета СССР по подготовке предложений о разграничении компетенции Союза ССР и республик». Естественно, что Постановление «принято в целях осуществления политической реформы в области государственного строительства», 24 октября 1989 г. — Верховный Совет СССР принял поправку к Конституции, разрешающую республикам самим определять свое внутреннее государственное устройство, упразднение окружных выборных комиссий, а потом пришло время, когда инициатива пошла «снизу»: 20 сентября 1990 г. Верховный Совет РСФСР выразил недоверие… Правительству СССР.

То есть, как видим, ситуация разрешалась двумя путями: с одной стороны, уничтожали центр Союза республик, с другой стороны, на местах усиливали новые государства. Причем делалось это и при помощи со стороны: «Термин “конфликт низкой интенсивности” (low intensity conflict) появился в начале 80-х годов. В него вкладывали разный смысл. В частности, если вникнуть в суть определения, приведенного в материалах фонда “Наследие” (Heritage Fondation) “конфликт, в котором имеет место борьба различных принципов и идеологий ниже уровня обычной войны”, то никто вообще не догадается, что это такое. Возможно, идеологическая борьба или даже холодная война. А на самом деле военные понимают под этим термином следующее: “военно-политическая конфронтация между соперничающими государствами или их группами ниже обычной войны, но выше обычного соперничества между государствами. В ходе этой конфронтации часто используются принципы и идеология затяжной конкурентной борьбы”. (…) Позиция США относительно участия в конфликте низкой интенсивности гибкая: в ряде случаев Вашингтон поддерживает “повстанцев”, если правящий режим не устраивает США, в ряде случаев наоборот — помогает “строить государственность” (nation-building)…» [3.123. С. 60–61]. Ничего не скажешь: интересный способ строительства государственности!

Ситуация «партийная дисциплина»

Теперь, когда мы практически поэлементно разобрали запуск механизма самоуничтожения аппарата мы не можем не задаться целью не ответить на вопрос: Почему это стало возможно, да еще в таких масштабах?

Одна из причин, как ни парадоксально лежит именно в чиновничьей подневольности и исполнительности. В КПСС царила партдисциплина — когда предписание высокого лица или форума партии было обязательно к неуклонному исполнению. И чем выше — тем это было жестче.

Для новичков «Становление в аппарате ЦК КПСС (…) было мучительным (…), связано это было не просто с другим стилем работы, но с совсем иными правилами взаимоотношений, другими, весьма строгими требованиями подчинения на всех должностных ступенях, от инструктора и до секретаря ЦК. Старая площадь и ее обитатели жили по своим особым законам и обычаям, известным только им и исполняемым безукоризненно.

За долгие годы монопольного положения партии в руководстве всеми сферами в жизни общества был создан механизм аппарата, действующий на основе жесткой дисциплины и послушания отлажено и почти без сбоев. (…)

Не могу не признать, что работа в аппарате ЦК КПСС была хорошей школой укрощения гордыни, воспитания организованности, дисциплины, позволяла владеть анализом тех процессов, которые происходили в стране. Однако, утраты были тоже немалые, ибо, с другой стороны, она лишала работника всякой самостоятельности, отучала от инициативы. Превыше всего в аппарате ЦК ценились послушание, исполнительность» [22. С. 68–69].

И партдисциплина достигала наивысшей степени именно на Старой площади: «Один мой знакомый номенклатурщик, далеко не глупый и очень порядочный человек, недавно честно признался мне, что если бы в 1986 году их выстроили в холодный зимний день на мосту через Неву и заставили прыгать вниз головой, то, даже видя толстый слой льда на Неве, они все равно бы дружно нырнули» [3.124. С. 61].

И этим воспользовались, по окончании погрома КПСС А. Н. Яковлев поведал об этом предельно откровенно: «Надо было действовать изнутри. У нас был единственный путь — подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии. Мы свое дело сделали» [3.125. С. 5].

Такова была сущность политического механизма КПСС. Так прежде сильная сторона системы обернулась и сделалась чуть ли не главной слабостью, или по крайней мере уязвимой стороной.

* * *