30 лет спустя (СИ)

— Ёкаи? — Постарался я направить разговор в нужную сторону.

— Да. Всегда, когда в нашу деревню приходит новый путник, после заката солнца к нему приходят ёкаи. Иногда они не трогают его, и тогда в нашей деревне появляется новый житель, но гораздо чаще в комнате путника остаются только разводы крови.

— Сколько приходит ёкаев и какого они вида? — Задал я немаловажный для себя вопрос, ведь не далее, как через несколько часов встреча с этими японскими демонами предстоит уже мне.

— Разные. Я видел бакэ-нэко, дзерогумо и тэнгу. Тэнгу больше всего. Но, сам понимаешь, мы не стоим, рассматривая демонов, как на выставке, а сидим, запершись по своим жилищам. Могут быть и другие.

Хм, заявление про тэнгу кардинально меняет тактику предстоящего сражения. Так бы я, скорее всего, ушел куда-нибудь в горы, окружающие эту затерянную во времени и пространстве деревню, и оборудовал что-нибудь типа огневой точки. Сколько бы ни было демонов в их банде, на скалу можно подняться далеко не в каждом месте, и уж точно, не слишком быстро. Но вот тэнгу… люди-вороны… скала в случае с ними станет для меня настоящей ловушкой.

— Старик, в этой харчевне сдаются комнаты на ночь? — Спросил я, припомнив слова о комнатах заляпанных кровью.

— Только за золото, — отозвался тот. На деньги, сам понимаешь, уже много лет ничего нельзя ни купить, ни продать.

Очередной потраченный мной наполеондор, и комната на втором этаже этого здания была предоставлена в полное мое распоряжение. В качестве бонуса расторговавшийся трактирщик выдал мне тарелку лапши, приправленной каким-то буро-оранжевым соусом, совершенно забесплатно. Если бы я еще отважился это есть! Пусть я метаморф, и яды против меня мало эффективны, но даже легкое недомогание в минуту крайней опасности может быть очень нежелательным. Отчего-то в полный нейтралитет этих селян, которых не трогают демоны, я верил слабо.

Посидев еще несколько минут в зале, и незаметно переправив подозрительное содержимое тарелки к себе в домен, я по скрипучей деревянной лестнице поднялся на второй этаж. Что же, если этот дедок — агент ёкаев, пусть думают, что я в полной мере заглотил всю их наживку.

Кстати, а ничего так, комната. Пусть деревянная, но стены прочные, на двери имеется небольшой засов, а окна, при необходимости, можно закрыть достаточно толстыми ставнями. И все равно, не верю я трактирщику, где-то тут, наверняка, имеется какой-нибудь подвох.

Закат окрасил прилегающие горные вершины в алый цвет, в притихшей деревне начал сгущаться сумрак. Включив на полную свой Отвод глаз, я потихоньку выбрался из своей комнаты. Моего навыка телекинеза вполне хватило, чтобы, даже не видя самого засова, а только представляя, где он расположен за дверным полотном, задвинуть его, заперев дверь. Ставни на окнах я закрыл еще днем.

В качестве пристанища на ближайшую ночь я выбрал для себя конюшню в доме напротив. Дома вокруг деревенской площади раньше принадлежали самым зажиточным ее жителям, поэтому конюшня там была большая, правда, лошадей, судя по всему, не водилось уже давно. Зато на сеновале оставались еще остатки сена. Не сказать, чтобы надежное укрытие, но от не очень внимательных глаз вполне сгодится.

Ночь вступила в свои права. Тихо, ни ветерка, ни собачьего гавканья, только где-то на улице тихие звуки шагов жестких подошв по утоптанной грунтовой дороге. Ага, кажется, пожаловали. В принципе, и не так много их. Ну, как не много? Полдюжины на одного, это много или мало? Хе-хе, и в двери харчевни ночные гости прошли свободно. А ведь ее хозяин на голубом глазу уверял меня, что они наглухо запираются на ночь, и всю ночь трясутся от страха.

Стараясь ступать как можно тише, подался было следом. Отвод глаз, разумеется, тоже использовал, но тут не то, что кашу, пересолить невозможно, а польза, случись столкнуться с противником с раскачанным вниманием и навыками обнаружения невидимок, может быть реально весомой. Звуки, отчего-то в первую очередь из-под маскировки прорываются.

И тут внезапно во двор дома, в конюшне которого я прятался, тоже вошли. Это что, я сегодня не единственный попаданец в эту локацию? И тоже двери дома открыли изнутри, а через несколько минут я уже наблюдал, как оттуда со смешками и сальными шутками выносят связанное и брыкающееся женское тельце.

— Говорят, лисицы — самые страстные любовницы!

— Тебе, Горо, она все равно не достанется, ее Ичиро лично для себя выращивал. —

— Хоть пока подержусь за красоту, а потом может так случиться, что и Ичиро она наскучит….

Не стал дальше слушать, главное, что хозяин дома дверь за удалившимися посетителями уже запер, а значит, на одного свидетеля тут меньше стало.