30 сребреников

— Они не подойдут, — твёрдо ответил ребёнок, — я ознакомился с различными трудами, что есть во дворце, каталонцы и арагонцы не лучшее, что есть сейчас в Европе, на данный момент нужно приглашать либо итальянцев, либо немцев. По мне так лучше тех и тех.

Глаза главы семьи расширились, он перевёл взгляд на сына.

— Я вам писал об этом отец, — кратко ответил Диего.

Дон Иньиго задумался, действительно, слухи об уродстве его внука дошли даже до королевского двора, сам Хуан II интересовался у него, не мог бы он привести ребёнка ко двору, чтобы на него посмотреть и убедиться, настолько ли он ужасен, как про него все говорят.

Он был готов ко многому сегодня, но не к тому, что сейчас произошло.

— Отложим этот разговор, — решил он и резко повернувшись, пошёл на выход.

Диего вышел за ним и некоторое время они молча шли по длинным коридорам.

— Нужно поговорить с епископом де Луханом, — решил дон Иньиго, — нужно чтобы он решил, нет ли ереси в словах этого ребёнка.

— Неужели вы думаете отец, что я этого не сделал раньше? — удивился Диего, — я приглашал его преосвященство и он разговаривал с ребёнком месяц назад.

— И что он сказал? — дон Иньиго остановился и внимательно посмотрел на сына.

— Они разговаривали на латыни отец, — Диего покачал головой, — его преосвященство был так доволен, что ребёнок изучает Библию, что подарил ему тот экземпляр, что вы видели сегодня у него в руках.

— Всё равно, я должен с ним поговорить, пошли ему записку, что я приглашаю его к нам на ужин.

— Слушаюсь отец, — склонил голову Диего.

Глава 4

Вечером был скромный семейный ужин всего на двести человек, посвящённый приезду главы семейства, так что были только близкие родственники, из тех, кто жил во дворце или смог приехать в Гвадалахару из ближних поместий.

Тихо играли музыканты, не мешая господам есть и пить, поскольку вскоре после того, как они насытятся, настанет черёд и танцев, а во главе стола сидел сам сеньор Иньиго, по разные руки от которого сидели: его наследник — дон Диего и епископ Сигуэнсы — его преосвященство Фернандо де Лухан.

Отставив серебряный кубок с вином, дон Иньиго повернулся к пожилому священнику, пользующемуся огромным авторитетом не только в своей епархии.

— Фернандо, я хотел услышать твоё мнение о нём, — тихо сказал он.

— Так и думал, что меня позвали на ужин не только из уважения к моим сединам, — мягко улыбнулся сухонький епископ.

— Скорее уж твоей лысине Фернандо, — оба были давно знакомы, так что общались накоротке, когда их никто не мог услышать, — одно другому не мешает.

— Согласен, — епископ отщипнул от лежащей пред ним на серебряном блюде курицы кусочек и отправил его в рот, прежде чем ответить.

— Фернандо не томи, — Иньиго был настроен решительно, поэтому поторопил друга.

— Я писал и советовался с архиепископом Толедо, а также в Рим, — тихо ответил тот, — о столь необычном ребёнке.

— И? — дон Иньиго заволновался, поскольку ответ от примаса Кастилии, а уж тем более Рима, мог принести в его семью множество проблем, если бы они были против его внука. И тут глава дома боялся не за этого уродца, а за свой род, поскольку пятно внука сразу становилось пятном и для всех Мендосы.

— Иньиго, он в два года самостоятельно изучает латынь, — голос епископа стал очень серьёзным, — читает Библию!

— Ну я не вижу для него другого пути, кроме как стать служителем церкви, — ответил Иньиго, — мы не найдём ему невесты с такой внешностью, не говоря уже о том, чтобы он мог стать военным.

— Бог любит всех своих чад, вне зависимости от того, какой они внешности, — перекрестился епископ, — а этот ребёнок явно отмечен Его благодатью, если с самого рождения не разлучается с символом Его.

— Но он просит дать ему учителя для изучения еврейского, арабского! — изумился дон Иньиго, — нет ли тут ереси?

— Арамейского, — уточнил епископ, — это древний язык, на котором писались все Священные тексты.

— Ладно, — не сдавался дон Иньиго, — но арабский?

— Я тоже поинтересовался об этом в Риме, но мне ответили, что вреда в этом никакого нет, особенно если он станет потом проповедовать среди неверных и на их языке это будет сделать гораздо проще мой друг, — тихо ответил епископ, — более того, мне пообещали, что кардинал Хуан де Торквемада который сейчас из Оренса направляется в Рим, посетит нас и поговорит с этим ребёнком. Рим заинтересовал мальчик, который с таких лет проявляет большую тягу к богу.

— Мы конечно же примем его преосвященство самым достойным образом, — удивлённо покачал головой дон Иньиго, — кто бы знал, что внук будет удостоен подобной чести.

— Церкви всегда нужны умные и духовно развитые люди, — епископ снова стал серьёзным, — особенно из рода Мендоса.

— Мы удвоим пожертвование вашей епархии в этом году ваше преосвященство, — не колеблясь ответил дон Иньиго, — ведь не заметить ваши усилия в том, чтобы ребёнка не считали «выродком Сатаны», как о нём болтают везде, мы не можем.

— Давайте лучше утроим пожертвование, — улыбнулся епископ, — третья часть которого будет передана лично мне.